Девочка. Девушка. Женщина

Казалось бы, что здесь такого, бабушки любят свою внучку и хотят проявить всю нежность и любовь. Только у внучки забыли спросить, хочет ли она этого. Как отреагирует психика девочки и какими будут последствия в будущем, можно только гадать. В ситуации с Юлей картина следующая.

Юлия: С Николаем мы встречаемся около шести лет. Несколько раз говорили о свадьбе, но дальше разговоров дело не идет. Коля говорит, что хоть завтра можем пойти и расписаться. Иногда мне кажется, что он больше хочет жениться, чем я. А мне комфортно жить одной и встречаться пару раз в неделю. Не знаю, с чем это связано, но мы несколько раз пытались съехаться и жить вместе. Меня хватило на три дня. Это был ад. Я себя просто не узнавала. Меня бесило все, что он делает. Куда кладет вещи, как пользуется посудой, как вывешивает полотенце на сушилку. Головой вроде понимаю, что перегибаю палку, но что делать с этим, не знаю. Как говорит Коля, я успеваю поругаться до того, как появится повод. Последнее время Коля начал говорить о детях. Что пора уже определяться и принимать решение. Я его люблю, но мне страшно, что у нас не получится быть счастливыми.

Уже с детских лет Юлия утратила понимание того, где есть общие границы, а где ее личные. Где начинается и заканчивается Я, а где другие люди. С ранних лет личное пространство Юлии было проходным двором. Естественно, это вызывало разный спектр чувств и эмоций. Была усвоена программа: «Близкие отношения опасны и неприятны». Сейчас уже взрослая женщина Юлия бессознательно проявляет агрессию, чтобы обозначить территорию своих границ и не подпустить близко. Она не распознает и не отличает свое личное пространство, от пространства Николая и их общих границ. Вместо того чтобы определить для себя грани дозволенного и запрещенного, Юлия действует наугад, перестраховываясь.

Ольга: У моей мамы была ужасная привычка. Она смачивала уголок носового платка своей слюной и протирала мне уголки рта, если они пачкались. Меня выворачивало наизнанку. Бабушка могла готовить салат, посолить его, потом попробовать, облизать ложку и перемешать салат. Я никогда не ела у бабушки приготовленную ею еду. Только сосиски и магазинные пельмени. Я пыталась объяснить маме, почему я психую, но меня никто не слышал. Сейчас мне 38, но я не могу, есть то, что готовят другие люди. Я накручиваю себя и представляю, как неаккуратно они могли это делать. Если я иду в кафе, я еще могу поесть. Мне кажется, что профессиональный повар не позволит себе облизывать ложки или еще чего-то там.

В процессе терапии мы выяснили, что данная особенность Ольги не является фобией, а всего лишь повышенной брезгливостью, которая служит формой психологической защиты. Ольга ограждает себя и свое личное пространство от вторжения других людей. Так проще и безопаснее для психики.

Это всего лишь несколько примеров. А сколько таких девочек по всему миру? Сотни миллионов, а может и больше.