Девочка Давида

Для чего тратил время и превращал обычную девчонку — бывшую фигуристку — в убийцу?

Одно успокаивало, что он не трогал ее. Жасмин досталась мне невинной.

Ей сказали залезть в постель — она залезла.

Выкрасть бумаги — выкрала. Только эти бумажки не имели никакой цены, если не знать, как их использовать. Все было сделано для галочки, как будто Жасмин хотели просто подставить.

И ее подставили. Сначала затащили ко мне в постель, а потом подставили.

И если имя главного ублюдка я знал, то второй, кто пригнал курьера и фактически спас мне жизнь, оставался в тени. И пока себя не выдавал.

Я набрал Алероева:

— Проблемы, Давид?

— Он дал о себе знать.

Пару слов.

А сколько смысла.

— Блд! — Вадим смачно выругался.

Я выслушал его мат, стенания и дикий рев, после чего продолжил:

— У меня есть то, что дорого ему, — я бросил взгляд на дом, — он обучил под меня девчонку и так просто от нее не отвяжется.

— Ты о той бабе, которую притащил в мой клуб?

— Она уже пыталась меня убить. Я в Новосибирске, и пару часов назад грохнули моего доверенного по службе безопасности. Влетела фура, но сам понимаешь…

— Сука, так и знал, что дело дрянь!

— Узнай, в какой точке мира он сейчас. У нас мало времени, он начнет ее искать.

— Понял, брат.

Я глянул на часы. Таймер истек, но Жасмин так и не вышла из дома.

— Не заставляй меня идти за тобой, девочка.

Я знал этот дом изнутри. Помнил эти картинки в мельчайших подробностях.

Слева кухня, справа гостиная с большим столом для семейных ужинов. А прямо лестница, ведущая на второй этаж.

На втором этаже две комнаты: спальня родителей, чуть дальше — комната их ребенка. Так было в ту ночь.

Следующая картинка: уже всходило солнце, когда к дому прибыл наряд полицейских. Еще через пару часов из дома вынесли три трупа.

Промежутка между ночью и утром не было. Память избавилась от промежутка.

Если я буду помнить, как исполнял каждый свой заказ — то просто свихнусь. Забывал, стирал и никогда — вспоминал.

— Я вернулась! — голос Жасмин проник внутрь, под кожу.

— Тебе повезло.

Когда она села, я бросил ее сумку с вещами назад, а руки вернул на исходную позицию. Отпустить Жасмин полностью не мог — рядом с ней было не по себе. Так и веяло тайнами, писанными кровью.

А когда схватился за руль, вдалеке увидел одинокую фигурку. Она стояла в метрах пяти.

Диана. Жена Шаха.

Это был удар под дых.

Мы не виделись пять лет. С тех пор, как я сел из-за нее в тюрьму.

— Сиди тихо, — я глянул на Жасмин, — скоро вернусь.

Тонкая рука сжалась на моем запястье. Я обернулся.

— Не ходи, — попросила она.

— Что?

— Ты сидел из-за нее. Не ходи.

Жасмин знала непозволительно много.

«Монарх» научил ее многому. Подготовил профессионально.

— Вижу, что моя жизнь у тебя на ладони. Что я любил ее — ты тоже знаешь?

Жасмин отшатнулась. Выражение ее лица сменила горечь.

Не ревность.

Просто горечь.

Жасмин, конечно, не умела ревновать.

Я выбрался из машины и кивнул Диане в знак приветствия.

— Ты здесь одна? Совсем не изменилась.

Диана до сих пор чувствует себя виновной в моем заключении, я понял это по разговору. Хотя это были наши с Шахом разборки, и ее они не касались.

Скоро подъехал и сам Эмин. Я пробовал понять, замешан ли он в делах с Жасмин, но держался он нейтрально. Эмин, ревнивый идиот, быстро увел Диану, но превосходства в его глазах я не заметил.

Я задумчиво потер подбородок.

Шаху море по колено: он же и против мира пойдет, если это заденет его интересы, но опускаться до девчонки Эмин не станет. Жасмин — не его рук дело, как я и предполагал.

Я вернулся к машине и открыл пассажирскую дверь.

Хотел убедиться, что Жасмин не сбежала. Что она ждет меня, наблюдает… возможно, ненавидит.

— Заждалась, красавица?

Я улыбнулся.

Она — нет. Видно, что ее мучали вопросы.

— Тебе смешно? — Жасмин вскинула брови, — я сижу в наручниках как преступница и жду, пока ты наболтаешься с ней! И как, приятно?

Я бросил взгляд в сторону: Шах с женой уходили прочь. Мне здесь больше делать нечего.

— Что — приятно? — я не понял.

— Болтать с той, которая усадила тебя за решетку! На пять лет!

Жасмин вспыхнула.

Моя тюрьма не давала ей покоя, и я понимал, в чем дело.

— Так бесишься, потому что не терпелось убить меня раньше? — я сощурился.

Ее губы безмолвно распахнулись — Жасмин хотела заметить, какой я ублюдок, но в последний момент передумала.

Я хлопнул дверью.

Выводить из себя — способность, данная этой девчонке от природы.

Когда я вернулся в машину, Жасмин набросилась на меня с расспросами. Она у меня любопытной была…

— Кто этот мужчина? Это ее муж?

— Да, Эмин Шах. Враг номер два.

— Я слышала о нем, просто раньше не встречала, — задумалась Жасмин, наблюдая за ними сквозь лобовое.

— Встречать Шаха нельзя, Жасмин. Тебе — нельзя. Сукин сын может отыграться, а мне уже хватает одной проблемы.

Я посмотрел на нее внимательно. Я был бы чертовски рад, если бы сегодня утром Жасмин указала на фотографию Эмина Шаха.

Завязывать войну нам не впервые… в войне за Жасмин я бы победил.

А как сложится здесь — одному Богу известно… Жасмин полюбила не того.

— Нам пора, — я утопил педаль газа.

Увидев, каким настороженным взглядом Жасмин провожает Эмина, я добавил: