Девочка без тормозов

— Ну как переориентировала… Делай что хочешь, сказала, только Дашку не трогай. Или застрелись, или Сухаркову эту убей… Но в принципе, да, переориентировала, — вздохнула Гуслярова.

— Что тут у вас? — спросила Ева, взяв Артема под руку.

— Да вот выясняем…

— Как я жизнь Артему Ивановичу спасла!

— Вопрос только, как ты вышла на Даричева.

— Как вышла?… Я как узнала, что Сухаркова пропала, все поняла. А потом узнала, что тело ее нашли. Это ведь Даричев ее убил. Не знаю как, но загнал ее в воду.

Артем кивнул. Даричев работал на автобазе водителем, а Сухаркова — начальником отдела кадров. Она знала, за что был осужден Даричев, поэтому и обратилась к нему за помощью. Возможно, шантажировала его. Действительно, а зачем им нужен водитель с криминальным прошлым, которому человека убить — что плюнуть? Да и деньги у нее водились, заплатить она могла. Даричев мог взяться за дело и даже выйти на Авгееву, но нарвался на Лику и принял кардинальное решение. Он мог вызвать Сухаркову на разговор, выманить ее на берег и там под угрозой оружия загнать в реку. Возможно, он поставил ей условие: если переплывет Волгу, будет жить. А Сухаркова сдуру могла и согласиться — в расчете на свои способности. Муж уверял, что она превосходная пловчиха. Но, видимо, в этот расчет не вошли ледяная вода и верхняя одежда. Не выдержала Сухаркова, сошла с дистанции — на дно речное.

— Загнал.

— А вы могли его найти. И узнать, кто заказал Сухаркову.

— Ты заказала?

— Нет!.. Но вы могли подумать! Если бы Даричев сказал!

— Поэтому ты решила его убить?

— Я решила с ним поговорить. Подъехала к его дому, смотрю, «Кашкай» ваш мимо проносится… Видела я вашего молодого лейтенанта. Он же за Дашкой следил?

— Следил. И тебя срисовал.

— Ну вот я и уехала… Думала, оторвалась…

— А он тебя у дома Даричева видел.

— Да, я заметила, как ваш лейтенант мимо промчался. И уехала по-быстрому.

— Уехала.

— А потом успокоилось все. Вы же Сухаркову на суицид списали?

— Паузу сделали.

— Ну да, — усмехнулась Гуслярова.

— С тех пор, как тебя видели на Белинского, прошла неделя. Почти неделя. Ты успела поговорить с Даричевым?

— Да.

— Шантажировала его?

— Нет. Просто сказала, чтобы язык за зубами держал.

— А на меня как его сориентировала?

— Кого на вас?! — изменилась в лице Лика. — Даричева?!. Ну нет!

— А может, все-таки?… Он выходит на меня, ты его убиваешь.

— Зачем это мне?

— Не знаю. А может, его нужно было убить уже после того, как убьют меня?

— Но я же убила до того, как он вас!

Ева ничего не понимала и в недоумении водила головой, то на Артема глянет, то на Лику. Ничего не понимала, но уже догадывалась, в чем дело.

— А надо было убивать?

— Ну, если честно, я не очень расстроилась… Он же мог меня сдать!

— Кто нанял Даричева, чтобы убить меня?

— Не я!

— А кто?

— Не знаю!

— А что знаешь? Как ты выследила его? — чеканил слова Малахов.

— Порохом от него пахло, когда я с ним говорила.

— Порохом?

— Бездымным. После тренировки он был. Стрелял, руку набивал. На кого, не знаю. Выяснилось, что на вас.

— Когда ты с ним говорила?

— Позавчера… А вчера к нему поехала… после того, как мы тут с вами. — Лика осторожно глянула на Еву.

— Зачем ты к нему поехала?

— Говорю же, порохом от него пахло. А вдруг он Еву Алексеевну собирался убить?

— Меня?! — встрепенулась Ева. — Зачем?

— Не знаю. А вдруг?

— Приехала ты к нему, дальше что?

— Смотрю, он выезжает на своей машине. Ну я за ним… Я вам не врала, я действительно за ним следила. Но не от машины, а от самого дома… Смотрю, из машины бомж выходит, а под курткой пистолет.

— Ты видела пистолет?

— Чувствовала. И пистолет почувствовала, и глушитель. И о Еве Алексеевне подумала… Часа три мерзла, наблюдая за ним. Думала, он в дом зайдет, а он вас возле машины ждал.

— Как-то слишком ладно у тебя все получается.

— Может, вы думаете, что здесь какой-то заговор?

— А разве не заговор, если меня пытались убить?

— Но я-то здесь ни при чем!

На обычно невозмутимом лице Гусляровой сейчас отражалась целая гамма эмоций. А игра эта не фальшивая, во всяком случае, в ней не чувствовалась ложь. Но разве Артем не мог ошибаться? Очень даже мог. Искусный лицедей запросто мог ввести в заблуждение даже стреляного воробья.

— Кто-то же при чем!

— Я не знаю.

— Ты говоришь, от Даричева пахло порохом. Что ты еще заметила?

— Что я еще заметила?

— Где ты с ним говорила?

— Ну, он домой вернулся, вечером. Я к воротам подошла. Воскресенье было, с работы он вернуться не мог.

— Ты вышла к воротам, он вышел к тебе, так?

— Так… Мне показалось, что в машине кто-то сидел. И почему-то на заднем сиденье. Если мне не показалось… На переднем точно никого не было.

— А вчера Даричев с кем был? Когда ты за ним пошла.