Девочка

— Да фляжка такая, в виде медали, там два горлышка. Если плохо — из одного, если совсем плохо — из другого…

— А если совсем конец, тогда из двух… — продолжил за неё Артём.

— Правильно, — улыбнулась Аня.

— А откуда ты это знаешь?

— Да я в поезде с вами всеми ехала, мне плохо было совсем, а вы мне помогли, песни попели, а потом я ушла. А тренер ваш мне ещё рюкзачок дал, но я его оставила в дар нуждающимся.

В коридоре раздались шаги, и к ним подошёл ещё один молодой человек в униформе скорой помощи.

— Ну, там нормально всё, хирург трудится, хорошо, что в его смену попали. А это кто?

— Девушка или жена этого парня, со Смоленского кладбища сюда бежала, как умудрилась, ума не приложу.

— А, ну понятно. Я пойду, вызовы, — он развернулся и пошёл к лестнице.

— О, Женя, — еле шевеля губами, произнесла Анютка. — Вот и свиделись.

— Стой, она и тебя знает, — Артём остановил уходящего.

— Чего? Я-то её не знаю.

— Да стой ты, она меня знает, Вадю и даже хирурга, вот и тебя по имени назвала.

Евгений подошёл поближе.

— Может, у неё того, бред, — тихо предположил он.

— Ага, про гитару Вадькиного отца тоже бред и про флягу хирурга тоже.

— Нечего себе, а что ещё говорит? — Артём пожал плечами. — А мы где встречались? — громче, обращаясь к Ане, спросил он.

— Ты же меня подвозил на автобусе, ну в этом маленьком городке… из которого эти спортсмены ехали.

Женя встал, похлопал Артёма по плечу и вышел на лестницу.

Аня попробовала закрыть глаза, там была тьма, чёрная настолько, что ночи в саванне показались бы сумерками. Артём тронул её за плечо, она открыла глаза, из двери операционной вышел молодой человек и, подойдя к Артёму, прошептал ему на ухо, Аня смогла разобрать обрывки, получалось, что Лёша совсем плох и хирург не знает, что делать. Девушка попробовала привстать, Артём положил на неё руку, и она упала обратно.

— Что с ней? — поинтересовался молодой человек у Артёма, тот рассказал коротко, и второй, потерев подбородок, задумался. — Кто-то ещё из родни есть? Возможно, нужно будет принимать решения, — он помялся и посмотрел на девушку, та слушала, медленно моргая. Оба молодых человека отошли, что-то горячо обсуждая, потом второй посмотрел на часы и убежал обратно. Артём не успел ещё подойти, как Аня его удивила.

— Вот почему меня никто не узнаёт? Это же Вадим был.

Артём сделал вид, что не слышал, но для себя отметил удивительную способность Ани узнавать людей, хотя эти люди утверждают, что знать не знают эту девушку, а она о них такое рассказывает, что только друзья и близкие могут знать.

— Мы вас в палату положим, вот как раз идёт заведующий отделением, вам нужно отдохнуть, а в коридоре лежать не дело, — Артём как-то странно посмотрел на подходящего грузного мужчину и подозрительно глянул на Аню, как бы раздумывая, «узнает или нет».

Аня узнала, стоило только мужчине подойти, она ошарашила его фразой.

— Василий Иванович, — радостная улыбка. — А с моего положения вы выглядите забавно, о, и эти здесь, к сожалению, не узнала имён.

Василий Иванович и двое его помощников были ошарашены, и завотделением уже хотел что-то ответить и не факт, что вежливо, но Артём его чуть поманил в сторону и рассказал, что девушка сделала, почему лежит здесь, и поведал о её удивительных способностях. Заведующий четвёртым отделением в Первом меде усмехнулся и, повернувшись к помощникам, томным басом произнёс:

— Геннадий, в шестую её, если что, все вопросы ко мне, она ненадолго, а там свободно, — подошёл к девушке и присел на корточки рядом с ней.

— Вы меня тоже не узнаёте? — грустно спросила Аня.

— Вот как вам ответить… — мужчина замялся, посмотрел на Артёма и показал рукой, чтобы тот отошёл. — Что вы про меня знаете?

— Вы поваром были, а эти двое официантом, и Гена, или как вы его назвали, он был менеджером. Но, скорее всего, я брежу… — Аня начала плакать, и Василий погладил её по голове.

— Я вас тоже узнал, и поваром я был… Но это было давно, у меня тогда жизнь сложная была, я взял в больнице отпуск за свой счёт и готовил в одном из ресторанов, гадюшник, конечно, но называли себя рестораном. Вот только это было лет десять назад… если память не изменяет, там что-то вам попалось в еду.

— Кусочек газеты.

— Да, да, да. Точно. Я с тех пор готовлю только для себя, но столько времени прошло… а вы не изменились.

Подбежал молодой человек в белом халате и сообщил, что палата готова, Гена уже вёз кресло, и Аня не успела добавить, что всё это было не десять лет назад, а сегодня утром. Её бережно посадили и повезли в палату, когда они проезжали мимо короткого коридорчика, ведущего в операционные, Аня дёрнулась и попыталась встать. Артём положил ей руку на плечо, и она села обратно.