Девичник и прочие неприятности

Растянувшись на постели поверх покрывала я блаженно прикрыла глаза. Мышцы привычно гудели от нагрузки. Мысли стали тягучими, медленными, неспособными пробить усталость, потревожить.

Особняк словно в паутину опутала тишина. Все разбрелись по комнатам, будто мыши по норам. Затаились в ожидании беды. Пусть лучше так, чем новые разборки и скандалы. А именно в этих отнюдь не созидательных занятиях и коротали время девчонки, пока меня не было. Точнее, испытывали мощь голосовых связок Нора и Маруся, но остальные счастливее от наблюдения за боевыми действиями не стали. К счастью, баталия окончилась незадолго до моего появления.

–Вернулась? – просунув нос в мою комнату, поинтересовалась Жанка.

–С час как. Ты меня в окно видела.

–А ты меня, – улегшись рядом, хмыкнула она. – Чертов дом. Все как на ладони.

–Рай вуайериста.

–Чем-чем, а этим не грешны.

Разговаривать не хотелось. Я лежала не открывая глаз, все еще слыша как ветер шумит в ушах от быстрой скачки. А Жанка ерзала у меня под боком, чем бесконечно раздражала. Наконец, она не выдержала:

–Галя приходила. Домработница.

–Я помню кто это.

–Очень удивилась.

–Чему? – насторожилась я.

–Чистоте.

–Этому стоит радоваться?

–Наверное. Как минимум, наши старания зря не прошли.

–Это еще неизвестно.

Жанка уставилась в потолок и замолчала ненадолго. А потом спросила едва слышно:

–Тебе не страшно?

–До одури.

–Так и не скажешь.

–Я маскируюсь.

–В этом ты всегда была сильна.

–У каждого свой способ выжить.

–Как ты думаешь, это правда? – после очередной затяжной паузы, спросила она. – То, что Норка про Марусю сказала.

–Не припомню, чтобы Иванова что-то отрицала.

–В голове не укладывается, что такое возможно… ведь…

–Это ее личное дело, – резко перебила я. О мирном сне можно было позабыть. Жанна обиженно засопела.

–И все же… как могло подобное случиться с ней.

–У каждой из нас есть тайна. Пусть так и останется.

–Не у каждой, – хмыкнула Жанка. – Ты у нас чиста и ясна как первый снег.

Я вновь прикрыла веки. Мне почудился дурманящий запах жасмина. Он отдался болью в груди, горечью на губах. Тайная связь, запретная страсть, всепоглощающее чувство. Кому даровано подобное? Практически никому. А цена? Какова она?

–Маруся отдавалась мужикам без разбора, за деньги. Ее выбор. Теперь ты знаешь. Что изменилось? Ты не подашь ей руки? Она перестала быть нашей Марусей?

–Конечно нет! Она дорога мне, как и прежде и…

–Вот тебе и ответ. Оставь эту тему. Сплетничать будем о других. Куда сильнее меня волнует другое.

–Что же?

–Почему она не уехала?

–В смысле? – озадачилась Жанка.

–Африканская кровь в ней не просто так и знать о себе дает частенько. Знаешь ли ты хоть одного еще столь же темпераментного человека?

–Нет, – хмыкнула Жанна. – Таких не сыскать.

–То-то и оно. А Маруся смиренно выслушала Нору, прилюдно вылившую на нее ушат грязи, и преспокойненько ушла в свою комнату, где и сидит тихонечко до сих пор. Небольшое переругивание с Норой не в счет – пожелай она поскандалить всерьез, от Корф мало бы что осталось.

–Ты хочешь сказать… – подскочила на месте Жанна, при этом лицо ее демонстрировало столь разные эмоции, что любая актриса не поспела бы. – А что ты хочешь сказать?

–Только то, что здесь она осталась не просто так.

–Ты ведь не думаешь, что это она укокошила Черноволосого? – опешила Жанна и разом побледнела.

–То, что ее репутация не так безупречна, как нам казалось, не делает ее убийцей, – поморщилась я.

–Тогда что?

–Не знаю. Но причина должна быть достаточно весома, чтобы удерживать ее здесь.

–Они знакомы! – ахнула Жанка и закружилась по комнате. – Точно! Он приехал на встречу с ней, что-то пошло не так и…

–Картина – класс. Но ты всерьез видишь нашу Марусю, всаживающей нож по самую рукоятку в брюхо какого-то мужика? – зло усмехнулась я.

–А, если она была не одна? – не сдавалась Жанна. –Допустим, она приехала с кем-нибудь еще. Например, с ухажером. А Черноволосый…ее любовник. Он следил за ними и…

–Букеровскую премию в зал! – с дурниной в голосе прогорлопанила я.

–Балда, – обиделась Жанна, но плюхнулась рядом. – У самой-то идеи есть?

–Мне кажется, она чего-то боится. Или прячется от кого-то.

–Кого?

–Понятия не имею. Но… она приехала без багажа, тачку бросила в лесу, из дома носа не высовывает…

–Думаешь, она во что-то вляпалась?

–Ну, – почесала нос я. – Вляпались мы все. Причем, основательно. С той только разницей, что Маруся, возможно, поболее нашего.

–Куда уж больше?

–Нет предела совершенству.

Глубоко задумавшись, Жанна притихла. Да так надолго, что я успела задремать. Оттого ее заявление сбило с толку.

–А я то как вляпалась…

–Угу, – пробормотала я, имея явное намерение уснуть и забыть обо всех гадостях разом.

Жанка больно треснула меня по бедру и грозно прошипела:

–Не спать! Тут такое творится, а ты дрыхнешь!

–Я столько верст с Саяном намотала, что даже стоя усну, – обиженно сказала я и потерла ушибленное место. Несмотря на видимую хрупкость, силы в подруге было много.

Дабы не поддаваться на чары Морфея, я уселась в кровати и, подложив под спину подушку, пробурчала:

–Давай страдать вместе. Будем роптать и на судьбину жаловаться хором. Так лучше?