Девятая жизнь

Следующие два дня Катьке работалось плохо. Климанский велел ей не лезть в эту историю и не читать никаких пабликов, заниматься исключительно росписью, однако Катька, конечно, почитала и расстроилась. Увидев ее мрачное лицо, заглянувшая к девушке Лада всполошилась:

– Нет, дорогая моя, так не пойдет! А ну быстро поднимайся и пойдем, пойдем!

– Куда это?

– Туда это! – передразнила ее Лада. – Исправлять тебе настроение, что бы его ни испортило!

Спустя полчаса девушки, как в Катькиной недавней мечте, сидели за столиком на открытой террасе кафе-мороженого и ели огромные порции лакомства, сверху щедро политые сиропом, посыпанные орешками и шоколадной крошкой.

– Мороженое – лекарство от всего! – провозгласила Лада. – Ну, что тебя так расстроило? Все же хорошо идет, да и конец работы близок.

– Угу. – Сегодня ночью Катька должна была закончить роспись в доме престарелых и перейти к приюту для животных, а там уже останется «Дефтер», и все. Общественное мнение, если не считать утекшей незнамо от кого информации о завещании, было на стороне Катьки. Валентин Петрович дело свое знал, люди на него тоже не первый день работали.

Катька вкратце пересказала Ладе эту историю. Стилистка пожала плечами:

– Наплюй да забудь. Знаешь, как моя бабушка говорит? Собака лает – ветер носит.

– Как же можно наплевать, когда…

– Да наипростейшим образом, – хладнокровно перебила ее Лада. – Взять и наплевать. Ни одному нормальному человеку, который с тобой пообщается хоть минуту, не придет в голову, что ты делаешь этот проект лишь из-за дедушкиных денег. Если бы такого условия не было, ты бы все равно рисовала котов?

– Рисовала бы, конечно.

– Ну и все. Чего ты переживаешь? В соцсетях сейчас пройдет битва пиарщиков с пиарщиками, помашут деревянными мечами и переключатся на кого-нибудь еще. Ты делаешь очень хорошее, важное дело и знаешь, почему его делаешь. Разве этого недостаточно?

«А ведь действительно, – подумала Катька, – вполне достаточно!»

Она повеселела и, когда в середине ночи позвонил Валентин Петрович (Катька как раз прорисовывала название на книжке Брэдбери), уже могла воспринимать любую информацию философски.

– Катерина Филипповна, вы, наверное, понимаете, почему я звоню… Выяснили мы, кто разболтал о завещании.

– Игорь?

– Нет, он ни при чем. И нотариальная контора своих не сдает… – Валентин Петрович печально вздохнул, а потом сознался: – Егор это.

– Егор? – Катька даже не поняла, о ком идет речь.

– Водитель наш, который нас на «Мерседесе» возит. Мы при нем несколько раз обмолвились об особых условиях, проект обсуждали в машине, что-то такое сказали… я уж не помню. Он и сложил два и два.

– Он уже тысячу лет с дедом работал! Почему?

– Да решил отчего-то, что вы его выгоните, а деньги нужны. В головах у людей иногда происходит полная ересь… – раздосадованно сказал Валентин Петрович. – Поэтому сегодня утром вас домой пусть Дамир Кирмитович подвезет. И спасибо ему можете сказать.

– За что? – Катька повернулась к спокойно читавшему что-то в телефоне Дамиру.

– Это он свои связи задействовал, чтобы побыстрее разобраться в этом деле. Так бы мы точно гораздо дольше провозились. Скажите ему, с меня бутылка коньяка, как я и обещал.

– Валентин Петрович передает, что коньяком проставится, – сказала Катька Дамиру, выключая телефон. – И… спасибо.

– Выяснили кто?

– Водитель.

– Ясно. Значит, сегодня мне повезло и я отвезу тебя домой. – Шагдетов улыбнулся. Катька улыбнулась в ответ.

– Еще час, наверное. Мне немного осталось.

Она рисовала и думала о том, что днем надо позвонить Игорю и извиниться. Как бы они ни расстались и что бы ни произошло, неправа Катька, а не он. И как это она так сглупила…

«Я научусь, – пообещала она себе ожесточенно, – научусь не судить по первому впечатлению, думать, любить… Вот когда я буду сидеть в кресле, вот как этот старик, или уходить по дороге в закат, чтобы я могла себе сказать: ошибалась, да, но старалась поступить правильно».

– Зайдешь? – спросила Катька Дамира, когда он остановил машину у ее дома. – На кофе. У нас с террасы открывается отличный вид, а я уже сто лет не пила там кофе, все некогда.

– Зайду. Спасибо за приглашение.

Дом еще спал, и Мария Михайловна спала, но уж кофе-то Катька приготовить была в состоянии. Зато прискакали коты и увязались за хозяйкой и ее гостем на крышу. Там было прохладно; солнце уже встало, но на столе и стульях лежала роса. Катька смахнула ее, прежде чем усесться, и поставила перед Дамиром огромную чашку кофе.

– Вот так… А то пьем по глотку.

– Спасибо. – Фред тут же вскарабкался ему на колени, а Джордж решил, что будет совершать утренний променад по террасе и наблюдать за воробьями. Вкусностей-то все равно не дают, хоть охотничьи инстинкты потешить! – Как ты, Катерина? Успокоилась?

– Размышляю о том, что мне нужно научиться разбираться в людях. – Катька забралась с ногами на стул, отхлебнула кофе и обхватила коленки руками. – Эх, жаль, что от деда этому не научилась!

– Может, такая способность передается генетически и еще проявится?