Девятая рота. Дембельский альбом

Охрана клуба, дежурившая у дверей, просчитала действия Лютого и приняла единственно правильное решение — не врываться в зал с оружием, а встретить вышедшего из повиновения телохранителя Ольги и его заложника на выходе.

Лютаев все еще без движения лежал на земле. Быкалов, очухавшись, поднял страшный крик и буквально смешал своих проштрафившихся телохранителей с грязью. Высказав все, что он думает о них и их родственниках на семь колен назад, он немного успокоился.

— Какого хрена стоите, уроды? — Он показал рукой на свой «мерседес». — Грузите этого скота в машину. В тайгу едем… Там я его лично кончу! Хотя нет, подождите…

Быкалов подбежал к Лютому и долго пинал его ногами — пока не выбился из сил.

Потом Олега, словно мешок с картошкой, отволокли к «мерседесу» и запихнули в багажник. Туда же бросили принесенную кем-то по приказу Быкалова саперную лопатку.

Авторитет уселся рядом с водителем на пассажирском сиденье. Стыр с Ивашом, со стонами и вздохами заползли на заднее. Вид у обоих был весьма потрепанный: лица разбиты в кровь и уже распухли, один боялся наступать на отдавленную сеятелем ногу, а другой время от времени выплевывал в окно осколки зубов.

Тяжелый «мерседес», тронулся с места и, набирая скорость, принялся наматывать километры на кардан.

— Ничего, сучонок! — злорадствовал всю дорогу Быкалов. — Ты у меня еще кровавым поносом срать будешь. Я тебя на коленях, гниду, ползать заставлю… А потом пристрелю… Нет, сначала на куски порежу.

— Все правильно, шеф, — поддержал его Барабан, тоже обиженный на Лютаева. — Пусть помучается перед смертью, шакал.

Пассажиры мерса замолчали, подсчитывая потери и убытки: выбитые зубы, сломанные кости и моральный ущерб. Минут через пять Быкалов повернулся к водителю:

— Вообще-то Лютый не шакал! Нет, он не шакал. Он боец. Как он всех нас уделал? И мне очень хотелось, чтобы он был на моей стороне. Но теперь придется его убрать. Я так понимаю, он, гад, неуправляемый. Ему в Афгане башню снесло, поздно уже ремонтировать…

Устрялов и Кормухин были не на шутку встревожены свежей оперативной информацией о том, что Лютый, после того как в открытую отказался от сотрудничества с органами, вообще пропал из виду, будто в воздухе растворился.

Через полчаса оба уже были на своих рабочих местах и инструктировали своих сотрудников, нацеливая их на поиски Быкалова. Все оперативно-розыскные службы города были поставлены, что называется, на уши. Но каждый час поступал один и тот же ответ: объект поиска не обнаружен.

Вскоре к Устрялову стали поступили оперативные сводки о последних событиях в «Амальгаме».

— Нет, что творится? — возмутился он, позвонил Кормухину и объяснил ситуацию.

Тот помолчал, переваривая информацию, а потом сказал в трубку:

— Этот придурок Лютаев опять за свое взялся. Не может уже без заложников шагу ступить!

— Ладно, судя по всему, он сам сейчас в заложниках ходит, — возразил Устрялов. — Что будем делать?

Кормухин задумался. Ничего оригинального в этой ситуации он предложить не мог.

— Сам знаешь, что делать, — сказал он без всякого энтузиазма. — Организуем засады по всем адресам, где эта сладкая парочка может появиться. Надо их остановить, пока не поздно…

«Мерседес» Быкалова, в багажнике которого в позе эмбриона лежал Лютый, углубился в зеленую зону неподалеку от того места на берегу Енисея, где так любил одиночествовать Олег. Впрочем, все объяснялось очень просто, в этом месте был удобный съезд к воде. Так или иначе, именно здесь авторитет решил закопать Лютаева — похоронить его заживо.

— Доставайте его! — приказал Быкалов, выходя из машины.

Трое покалеченных мужчин вытащили Олега из багажника. Он уже пришел в себя, но с трудом стоял на ногах. Это не помешало ему объяснить в матерных выражениях, что он думает и о самом авторитете, и о его зондеркоманде.

— Получи, сука! — закричал Быкалов и со всего маху ударил Лютого кулаком в солнечное сплетение.

Избитый и ослабленный Олег не устоял и повалился на спину, больно ударившись о выступавший из земли корень дерева. И снова Быкалов, как недавно у клуба, подскочил к Лютому и принялся топтать его ногами.

— Вот, вот, вот, получи, гандон штопаный! — кричал он в запале.

У Олега не было сил даже на стон. Утомившись, Быкалов отошел в сторону, кивнул молча смотревшим на избиение шестеркам: мол, он ваш, теперь ваша очередь. Стыров достал из багажника и бросил на землю рядом с Олегом саперную лопату.

— Копай себе могилу, падаль! — сказал он и для вящей убедительности достал из плечевой кобуры пистолет.

Клацнул затвор, патрон вошел в патронник. Вот и все. Олег понял, что живым ему отсюда не выбраться. Он собрал волю в кулак и, шатаясь, встал на ноги. Меньше всего ему хотелось уйти из жизни слабаком. Умирать, так умирать. Совсем рядом, в десятке метров от него, катил свои воды могучий Енисей.