Девять жизней

Сразу за входом обнаружилась винтовая лестница, подсвеченная тусклым фонарем, сжигающим последние капли масла. Снизу до Лестера доносились отдаленные голоса, лязг посуды и еще десяток совсем неразборчивых звуков. Отчетливо пахло едой, только ароматы эти, смешиваясь с вонью старого жира, горелого мяса, прогорклого масла и прочей дряни, не вызывали ничего, кроме рвотных позывов.

Лестер припомнил, что непосредственно за лестницей должны располагаться помещения кухни, миновать которые, по словам Велфорда, не представляло сложности. Повара, их помощники и разносчики не задерживались на этой работе подолгу, а потому не знали в лицо всех, кому позволялось спускаться на нижние уровни. И это оказалось правдой. Лестер наткнулся на одного из работяг едва ли не сразу после спуска.

– Что там творится? – с толстых, раскрасневшихся щек мужчины стекали крупные капли пота. Он торопливым движением смахнул их с лица и вытер влажную руку о покрытый пятнами фартук, натянутый на внушительный живот. – Что со жратвой? Нам продолжать или можно уже заканчивать? Не хотелось бы переводить продукты в…

– Хватит мне зубы заговаривать! – рявкнул Лестер и моргнул от потрясения. Фраза сорвалась с его губ еще до того, как он успел ее обдумать.

Повар тоже моргнул, медленно прикрыл рот и нахмурился. Задав простой вопрос, он явно не ожидал услышать в ответ гневную отповедь, да еще и от какого-то сопляка. Лестер прекрасно понимал, что не выглядит как человек, которому позволено отдавать приказы и, тем более, дерзить наемным работникам, поэтому следовало что-то предпринять. Причем немедленно.

– Если хочешь свалить пораньше – ничего не выйдет, – продолжил напирать вор, изо всех сил стараясь придумать выход из созданной им самим ситуации. – Тебе заплатили за весь вечер, так что нечего херней страдать.

– Послушай…

– Нет, это ты послушай, – перебил Лестер и ткнул пальцем в жирное брюхо повара, – на арену пробрался какой-то хрен и обломал все веселье. Криг в бешенстве, а когда он в бешенстве, проливается кровь. Так что я тебя очень прошу, приятель, не создавай лишних проблем, когда их и так выше крыши.

Выражение лица повара неуловимо изменилось. Он все так же продолжал хмуриться, но больше не выглядел возмущенным. Скорее – озадаченным и растерянным. Подметив перемену, Лестер понял, что он на верном пути и, скорее всего, из этого разговора даже получится извлечь выгоду.

– Никаких проблем, – произнес наконец мужчина и снова обтер щеки ладонью. – Я пойду тогда… У нас тут…

– Мне нужна порция тушеной свинины с салатом и бутылка красного борского, – снова перебил Лестер и, немного смягчив голос, добавил: – Надеюсь, это немного остудит босса, когда все закончится.

– Для Корди? Кхм… – повар оглянулся и почесал затылок сквозь мокрую от пота повязку. – Ну… хорошо. Подожди здесь.

Решив, что ладони – не слишком эффективное средство, он протер лицо фартуком и направился обратно к кухне. На несколько минут Лестер остался совсем один, хотя отголоски разговоров доносились отовсюду. Судя по какофонии всевозможных стуков, хлопков, звонов, лязгов и шипений, готовка в самом разгаре.

Вор осмотрелся. И без того узкий коридор был заставлен ящиками с грязной посудой, чем-то набитыми мешками и сломанной мебелью. Замаранное тряпье сваливали прямо на пол, образовав несколько весьма внушительных куч. На миниатюрном сервировочном столике со сломанными колесиками Лестер приметил пару испачканных фартуков и, недолго думая, сунул один из них за пазуху. В конце концов, если работники кухни не знают некоторых людей Корди в лицо, есть ли шанс, что и те могут не знать в лицо кого-то с кухни? Отступив от столика, Лестер почувствовал, как подошва его сапога прилипла к засохшей лужице чего-то розового. Он невольно усмехнулся, представив мину кого-нибудь из гостей, случись ему забрести на эту помойку.

Дверь кухни распахнулась через несколько минут, и в проем протиснулся уже знакомый Лестеру повар, неся на вытянутых руках поднос с едой и откупоренной бутылкой вина. Он улыбнулся, но искренности в этой улыбке было не больше, чем деликатесов в выгребной яме.

– Надеюсь, Корди Криг останется доволен, – в излишне учтивом голосе чувствовалось явное раздражение.

Вор сухо кивнул, и, стараясь изобразить самую непринужденную походку, на какую были способны его ватные от волнения ноги, двинулся дальше по коридору. За спиной он услышал тяжелый топот повара и скрип одной из дверей.

– Чего расселись, выродки?! Где мои три ведра лука?! А картошка?! Что, мать вашу, с картошкой…

Завернув за угол, Лестер остановился и прислушался, стараясь понять, не идет ли кто-нибудь за ним, но не заметил ничего подозрительного. Если не считать неразборчивый гам со стороны кухни, коридор можно было назвать тихим и безлюдным. До Лестера не доносились ни отголоски подозрительных разговоров, ни стук приближающихся шагов, ни бряцанье оружия.