Девять воплощений кошки

– Ждете, что за отца с вами поквитаюсь? Думаете, я не в курсе, как вы его там? Отец адвокату все рассказал, просил меня предупредить насчет вас. Только я квитаться с вами не стану, – Ангел упер стремянку в пол. – Вы мне услугу оказали. Отца теперь посадят. И вообще, даже если не посадят. Он сломанный теперь. Я думал, мне его ломать придется, больно уж он доставал меня. Заучил совсем. А вы и полиция за меня это сделали, спасибо большое. Станет как шелковый дома, тише воды ниже травы.

– Что ты делал в том коридоре в ту ночь?

– В какую ночь?

– Сам знаешь, в ночь убийства. С фонарем путешествовал. Куда?

– В каком коридоре? – Ангел Майк смотрел на них сквозь свои льняные шелковистые патлы.

– Сам знаешь в каком.

– Ничего я не знаю. Я иду чинить нашу долбаную электрику. Ну-ка с дороги, мне тут надо проверить, а то лифт обесточился. Это вы, что ли, здесь устроили? Я техникам скажу.

– Сначала мне все скажешь.

Юсуф, который появился, словно из воздуха материализовался, прошипел это Ангелу в самое ухо, сзади. Ударом ноги под колени подсек его, рванул назад, опрокидывая навзничь. Ангел ничего не успел даже понять – он уже лежал на спине на полу, а металлические ноги-стержни его стремянки упирались ему прямо в пах.

Юсуф надавил на стремянку.

– Ууууууууй, сволочь, пуссссстии!!!

– Скажешь все, – Юсуф надавил сильнее.

Ангел забился на полу, царапая металлический стержень, давивший его в промежность.

– Пусссссстииии меня!!

– Что делал в коридоре в ночь убийства?

– Я услышал крики и прибежал, я щиток чинил, крики…

Юсуф надавил на стремянку уже без всякой пощады. Кате показалось, что чертова лестница пропорет Ангела насквозь.

– Я в зал, в зал шел!

– Какой зал?

– Зал хранилища.

– Где коллекция, туда?

– Да, да! Ой, не надо так!! Больно же!

– Зачем ты шел в зал?

– П-проверить… проверить замок, он же магнитный, электронный… я думал, раз света нет, зал, возможно, открыт.

– Ты конец света устроил?

– Нет.

– Ты?! – Юсуф снова нажал на стремянку.

– Нет, нет, у нас тут последние недели что-то не так… Я даже думал, это крысы проводку жрут, но крыс в музее нет… я не знаю, что это, там провода были вроде оборваны, а концы зачищены…

– Что ты болтаешь? Я не понимаю, какие концы?

– Проводов. Клянусь, это не я!

– Зачем шел в зал?

– Я хотел увидеть коллекцию.

– Лжешь! – Юсуф ударил его ногой. – Говори правду! Украсть хотел?

– Я… нет, то есть, я хотел посмотреть, что там есть. У нас тут в зале крючья…

– Какие еще крючья?

– Погребальные, они ими в носу ковырялись у покойников, – Ангел упирался в лестницу обеими руками, отталкивая от себя. – Форма просто идеальная… красивые, совершенные вещи… страшные, но такие классные. Я хотел посмотреть, может, и в ящиках тоже такие есть. Я хотел их иметь.

– Украсть? Что еще ты украл из ящиков?

– Ничего!

– Останешься без яиц сейчас.

– Уууууууууууй, не надо, больнооооооо! Ничего я не брал, я клянусь, я только хотел посмотреть… крючья, да, я бы точно взял… А подумали бы на нее, ведь это она все брала оттуда!

Юсуф убрал лестницу. Ангел корчился на полу, как раздавленный червяк, засунув кулаки себе между ног.

– Кто она? – тихо спросил Юсуф. – Говори! Имя!

Но Ангел только со свистом вбирал в себя воздух сквозь стиснутые от боли зубы.

– Юдина, да? – Катя наклонилась над распростертым на полу. Всего пару минут назад она испытывала к нему брезгливость и страх, а вот сейчас жалость. Он страдал от боли. – Дарья Юдина? Это ведь ты ее убил, да?

«Страдающий от боли» Ангел с силой пнул ее ногой по ноге. Катя вскрикнула и отпрянула.

– Катись к черту, стерва! Никого я не убивал! Отца забрали, теперь и меня хотите! Не убивал я ее! И не видел даже. И это была вовсе не она!

– Тогда кто? – спросил Юсуф.

– Эта очкастая блядь, что профессору проходу не давала! Кристина!

– Кристина Ольхова? Менеджер музея? – воскликнула Анфиса, которая с самого начала «допроса третьей степени», за который она столько ратовала, словно языка лишилась.

– Я ее видел! Она дверь в зал картой открывала, а профессора там не было. Они ж жили вместе, спали вместе. Забрала у него карту и вскрыла зал. Я ее видел.

– Он нам снова лжет, как и тогда, в первый раз, – сказала Катя Юсуфу. – Быть не может, чтобы это Кристина. Она любила Олега Гайкина, стала бы она вещи воровать из коллекции, за которую он отвечал? Она вместе с нами проводила ту сверку экспонатов. Они с Гайкиным установили, каких вещей не хватает, что украдено. Ты лжешь нам, Ангел… Ангел Майк, так ведь тебя в Красногорске зовут. Ты лжешь, потому что это была не Кристина, а Юдина, и ты ее убил, а потом и профессора!

– Нет! Вы сами у нее спросите! Это очкастая открывала зал, я ее засек!

Юсуф наклонился, сгреб визжащего парня за грудки и рывком поднял, ставя на ноги. Однако ноги Ангела не слушались. Юсуф прижал его к стене коридора.

– Ладно, вот сейчас мы все навестим менеджера музея Кристину, – прошипел он. – После смерти профессора она взяла на себя заботы о коллекции моего уважаемого хозяина, мир его праху. Мне Виктория-ханум об этом сказала. Я тебе не верю, парень. Какой смысл ей красть сначала у любимого, а потом и у самой себя?