Девять с половиной идей

В тот вечер все было великолепно. Они никуда не спешили. Сначала был ужин, приготовленный изумительно, а в такой атмосфере интимности все казалось вдвойне волнующим. После этого последовали медленные танцы, совсем непопулярные в те годы. Музыка, лившаяся из проигрывателя, напоминала о скоротечности времени.

– Толя, – сказала Ольга, прижимаясь к нему, когда пластинка, поставленная уже, наверное, в пятый раз, подходила к концу. – Ты знаешь, что я хочу сказать…

– Думаю, что да, – ответил он. – Но хочу услышать это от тебя. – Он посмотрел на нее, и его взгляд придал ей храбрости.

– Милый, – продолжила она, – в моей жизни еще не было ни одного человека и, уверена, не будет, которого я любила бы сильнее, чем тебя. Я люблю тебя, ты слышишь? И… И хочу тебя…

– Оля, – прошептал он, и его руки коснулись ее талии. – Как долго я ждал. Я не хотел торопить события, и вот ты сама заговорила об этом… Если бы ты знала, как я люблю тебя, ты для меня единственная женщина, прошу тебя стать моей женой. Надеюсь, ты согласна?

– Это официальное предложение? – кокетливо спросила она. – Я скажу «да» только в том случае, если ты немедленно поцелуешь меня.

Что Анатолий и сделал, и она сказала «да». А после этого они любили друг друга.

– Ты уверена, что хочешь этого? – спросил он, склоняясь над Олей и нежно ее целуя. – Мы можем подождать, и я способен ждать столько, сколько ты скажешь.

– Зачем! – рассмеялась она, привлекая его к себе. Ей нравилось ощущать его мускулистое тело, целовать его. – Зачем, милый? Что это даст? Я люблю тебя и хочу быть с тобой… А значит, нам нечего стыдиться или соблюдать какие-то условности…

Все, что произошло в тот вечер, превысило ее ожидания. Сколько Ольга помнила себя, это был один из немногих, возможно, даже единственный день в ее жизни, когда она была счастлива по-настоящему, без всякого привкуса горечи, какой-то боязни или жалости. И это означало, что их чувства подлинные. Наконец-то, как ей казалось тогда, она обрела свое счастье. И Ольга решила, что это навсегда и она никогда не потеряет его. Анатолий был для нее всем и просто не мог уйти из ее жизни.

Через несколько дней они объявили о том, что собираются пожениться. Ольга в следующем году должна была закончить университет, и они решили отпраздновать свадьбу под Новый год, как раз в то время, когда познакомились.

Родители Анатолия оказались великолепными людьми – его мать, Татьяна Федоровна, сразу же приняла свою будущую невестку, она была уверена, что ее Толя никого лучше найти не смог бы. Отец, молчаливый и замкнутый человек, также не имел ничего против.

В середине сентября Оля поняла, что беременна. Это было для нее неожиданно, но одновременно окрыляло и служило каким-то победным символом. У нее будет ребенок от Анатолия, ребенок, которого они зачали в тот вечер, полный любви и страсти, что может быть лучше. Врач, на приеме у которого она была, сказал, что все в полном порядке и что она и отец могут не беспокоиться, развитие плода идет совершенно нормально. Оля уже начала свыкаться с мыслью о том, что станет матерью, но пока не говорила об этом Анатолию. Она хотела сделать ему сюрприз, тем более, он мечтал, что у них будет много детей, четыре или пять. Сам Анатолий в семье был единственным ребенком и хотел, чтобы у его детей были братья и сестры. Оля ему не перечила, ради него она была готова на все.

В середине октября Татьяна Федоровна, женщина решительная и безапелляционная, заявила, что пора готовиться к свадьбе.

– Милочка, – сказала она Оле, – ты не подозреваешь, какой это тяжкий труд. Женить единственного сына – что может быть сложнее. Надо все заранее рассчитать, ведь в наше время достать продукты и сервировать нормальный стол, чтобы не было стыдно перед людьми, равносильно похищению ядерного секрета у американцев. Но я что-нибудь придумаю… Так, гостей должно быть много, с Толиной работы, потом, твои университетские подружки наверняка придут…

– Может быть, – робко предложила Оля, – нам сделать что-то поскромнее? И не так много денег уйдет, пусть будут только самые близкие, безо всякой помпы…

– Нет, нет и еще раз нет, – ответила Татьяна Федоровна, замахав руками. У нее был переизбыток энергии, которая оставалась нерастраченной с того времени, как она ушла на пенсию. – У меня сохранились такие связи, что весь город ахнет от вашей свадьбы. Вы не думаете венчаться? Сейчас это самый шик… Например, в той церкви, где венчались наши самодержцы… Хотя это не очень реально, но я поговорю… Дорогая Оля, в наше время не может быть и речи о скромности. Пока деньги окончательно не обесценились, а полки в магазинах не стали похожи на те, что были в блокаду, надо отыграть такую свадьбу… Я все беру на себя. Это мой единственный сын, не так ли?