Девять принцев в Янтаре

Этот вопрос был слишком важен, и я не мог больше притворяться. Я знал, что мне следует не доверять им, даже милой Дейрдре, но если уж быть честным, то лучше — Рэндом, раз он уже по горло увяз в наших делах, а Дейрдре была моей любимицей.

— Возлюбленные родственники, — сказал я им. — Я должен сделать одно признание…

Рука Рэндома уже судорожно сжала рукоять клинка. Значит, вот как мы можем доверять друг другу. Я почти слышал тиканье у него в голове: "Кэвин привел меня сюда, чтобы предать", — твердил он себе.

— Если ты привел меня сюда, чтобы предать, — сказал он, — то тебе не удастся взять меня живым.

— Ты что, шутишь? — сказал я. — Мне нужна твоя помощь, а не твоя голова. Я хотел сказать вот что: я ни черта не понимаю, что здесь происходит. Я, конечно, кое о чем догадываюсь, но действительно не знаю, где мы, черт возьми, находимся, что такое Янтарь, что делает Эрик, кто Эрик такой, и почему мы сидим на корточках в кустах, прячась от его солдат, и кто я такой на самом деле.

Последовало ужасно долгое молчание, затем Рэндом прошептал:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Да, — поддакнула Дейрдре.

— Я хочу сказать, — сказал я, — что я одурачил тебя, Рэндом. Разве тебе не показалось странным, что в течение всего нашего путешествия я не делал ничего, только вел машину?

— Но ведь ты же командующий, — сказал он мне. — И я считал, что ты строишь планы. Зато во время нашего пути ты вел себя достаточно прозорливо. Я знаю, что ты — Кэвин.

— Это я узнал лишь несколько дней назад, — сказал я. — Я знаю, я тот, кого вы зовете Кэвином, но я попал в катастрофу. У меня несколько дырок в черепе — я могу показать шрамы, когда будет светлее — и я страдаю от амнезии. Я не просек этих разговоров о Тенях. Я даже почти ничего не помню о Янтаре. Я помню только своих родственников и то, что не могу им доверять. Вот и вся моя история. Что тут можно сделать?

— Боги! — сказал Рэндом. — Да, теперь я вижу! Понимаю все эти мелочи, которые ставили меня в тупик во время пути… Как тебе удалось так лихо надуть Флори?

— Удача, — сказал я, — да еще, видимо, сработало подсознание. Да нет. Не это! Она просто глупа… Но теперь я очень нуждаюсь в вас.

— Как ты думаешь, мы сможем уйти в Тени? — спросила Дейрдре, и обращалась она не ко мне.

— Да, — сказал Рэндом. — Но я против. Мне хочется видеть Кэвина в Янтаре, и мне хочется видеть голову Эрика на копье. Я готов использовать пару шансов, чтобы полюбоваться этими вещами, так что я не вернусь в Тени. Если хочешь, иди. Все вы считаете, что я слабак и обманщик. Ну, теперь вы узнаете. Я намерен увидеть все, о чем мечтаю.

— Спасибо, брат, — сказал я.

— Встречаться при лунном свете — дурная примета, — заметила Дейрдре.

— Ты по-прежнему была бы привязана к стволу, — сказал Рэндом, и она не ответила.

Мы полежали за кустом еще немного, и скоро на поляну, где горел костер, вышли три человека и огляделись вокруг. Потом двое из них нагнулись и понюхали землю.

Потом они посмотрели в нашем направлении.

— Вэйры[11], — прошептал Рэндом, когда они двинулись к нам. — Оборотни!

Все произошло в странной полутьме. Они упали на четвереньки, и лунный свет засеребрил их серые одежды. На нас смотрели шесть сверкающих глаз.

Я проткнул первого волка серебряным клинком, и в ночи раздался человеческий вопль. Рэндом одним ударом отсек голову второму, и к своему удивлению, я увидел, как Дейрдре вздернула третьего волка в воздух и со звонким хрустящим звуком переломила его позвоночник о колено.

— Быстро — своим клинком! — вскричал Рэндом, и я проткнул сначала его жертву, потом ее, и в уши ударили еще два вопля.

— Лучше убраться отсюда поскорее, — сказал Рэндом. — Сюда! — Мы последовали за ним.

— Куда это мы? — спросила Дейрдре через час после того, как мы упорно начали продираться сквозь кустарник.

— К морю, — ответил он.

— Зачем?

— Оно хранит память Кэвина.

— Где? Как?

— Конечно, в Ратн-Я.

— Они сначала убьют тебя, а потом скормят рыбам твои мозги.

— Я и не собираюсь идти с вами. На берегу я с вами расстанусь, а ты переговоришь с сестрой своей сестры.

— Ты хочешь, чтобы он вновь прошел Образ?

— Да.

— Это рискованно.

— Знаю… Слушай, Кэвин, — обратился он ко мне, — все время, что мы были вместе, ты вел себя честно. Если по какой-то случайности ты на самом деле не Кэвин — ты погиб. Хотя ты должен быть им. Ты не можешь быть никем другим. Не по тому, как ты себя вел, даже ничего не помня. Нет, я держу пари на твою жизнь. Рискни и попробуй пройти через то, что мы называем Образом. Все шансы за то, что это восстановит твою память. Ну, играешь?

— Скорее всего, — ответил я. — Но что за Образ?