Девять принцев Амбера

Мы по-прежнему скользили по узкой горной дороге куда-то влево, по направлению к лесистой долине, а море все шире и шире открывалось нашему взору.

– Вон маяк на острове Кабра, – сказал Рэндом, указывая на гигантскую серую башню, что вздымалась прямо из волн морских весьма далеко от берега. – Я уж почти его забыл…

– Я тоже, – откликнулся я. – Очень странно чувствуешь себя, когда возвращаешься назад. – И тут до меня окончательно дошло, что мы говорим уже не по-английски, а на языке, называемом тари.

Через полчаса мы спустились вниз. Я старался ехать вдоль берега с выключенным двигателем так долго, как только мог. Когда мотор снова заработал, целая стая темных птиц с шумом взвилась над кустами слева от нас. Какая-то серая, похожая на волка тварь вынырнула из зарослей и тут же снова скрылась; однако олень, которого эта тварь преследовала, успел ускакать прочь. Нас окружала сочная и буйная растительность, хотя и не настолько густая, как в Арденском лесу. Долина полого, но упорно спускалась к морю. Слева толпились, возвышаясь друг над другом, горы.

Чем дальше мы углублялись в заросли, тем лучше становился виден склон могучей горы, по которому мы только что спускались. Горы рядами подступали к самому морю: они как бы росли и становились все выше, а с плеч их свисала мантия, отороченная зеленым и переливающаяся розовато-лиловым, багряным, золотым и ярко-синим. Горы стояли лицом к морю, которого отсюда, из лесистой долины, не было видно, а над вершиной самой последней и самой высокой горы в небе летела легкая вуаль призрачных облаков, и солнце, временами выглядывая из-под этой вуали, окрашивало ее золотисто-огненным светом.

Я прикинул: езды до Амбера оставалось еще около часу, а бензин был на нуле. Я знал, что та, самая высокая вершина в вуали облаков и есть наша цель. Желание как можно скорее попасть туда охватило мою душу. Рэндом тоже не отрываясь смотрел на освещенную солнцем горную вершину.

– Янтарное Королевство все еще там… – проговорил я.

– Я почти позабыл его, – откликнулся он.

Когда мы снова тронулись с места, я обратил внимание, что брюки мои приобрели необычный блеск. Я присмотрелся повнимательнее: брюки стали совсем узкими у щиколотки, а манжеты исчезли. Тогда я стал оглядывать себя с головы до ног.

Рубашка моя теперь больше походила на легкую куртку или блузу; она осталась черной, а по краям была отделана серебряным кантом. Ремень тоже значительно увеличился в ширине. Кроме того, я заметил, что серебряный шнур тянется и по внешнему шву моих черных штанов.

– Похоже, я уже и одет подобающим образом, – удивился я.

Рэндом хихикнул. Я заметил, что он тоже успел сменить наряд: на нем были коричневые с красным кантом штаны и оранжево-коричневая блуза. Коричневая шапочка с желтыми полями лежала с ним рядом на сиденье.

– Мне ужасно хотелось знать, когда же ты наконец это заметишь, – засмеялся он. – Ну и как ты себя чувствуешь?

– Вполне! – бодро ответил я. – Да, кстати, бензин у нас почти кончился.

– Ну, теперь уже слишком поздно и предпринять ничего нельзя, – сказал он. – Теперь мы уже в Подлинном Мире, и пытаться отсюда затевать игры с Тенями вряд ли стоит. К тому же это не осталось бы незамеченным. Боюсь, нам придется идти пешком, когда машина совсем встанет.

Она встала минут через пять. Я припарковал ее у обочины дороги. Солнце уже клонилось к западу, тени стали очень длинными.

Я полез назад; мои башмаки, которые валялись там на полу, успели превратиться в высокие черные сапоги, и, когда я стал их вытаскивать, что-то загремело у меня под рукой.

Я вытащил из-под заднего сиденья также серебряный меч – короткий и не слишком тяжелый – и ножны. Ножны в точности подходили отделкой к моему ремню. На сиденье лежал еще черный плащ с застежкой в виде серебряной розы.

– Может, ты думал, что утратил все это навсегда? – спросил Рэндом.

– Почти что так, черт меня побери! – потрясенно произнес я.

Мы выбрались из машины и пошли пешком. Холодный вечерний воздух был напоен ароматами. На востоке уже заблестели первые звезды, а солнце мирно ложилось отдыхать где-то за краем неба.

Мы молча шагали по дороге, и вдруг Рэндом сказал:

– Что-то мне ото всего этого не по себе.

– От чего именно?

– Уж больно легко мы добрались почти до цели, – пояснил он. – Мне это решительно не нравится. Немыслимо: миновали Арденский лес практически без заминки! Правда, там нас опекал братец Джулиан… Но я, право, не знаю… Мы так быстро оказались здесь, что я почти уверен: нам специально позволили это сделать.

– Мне тоже приходило такое в голову, – солгал я. – А зачем, как, по-твоему?

– Боюсь, – ответил он, – что мы угодим прямо в ловушку.

Несколько минут мы шли молча, потом я сказал:

– Очередная засада? Вообще-то здесь подозрительно тихо.

– Ничего не понимаю.

Через полчаса закат догорел. Черное ночное небо было усыпано сверкающими звездами.

– Не пристало таким, как мы, ходить пешком, – сказал Рэндом.

– Пожалуй.

– Однако на лошадях, по-моему, еще опасней.

– По-моему, тоже.

– А как ты вообще ко всему этому относишься? – спросил Рэндом.