Девять дней, которые потрясли мир

Ну все, началось… Именно с местом работы Георгия Кривонищенко (как и с именем Юрий) связаны основные теории заговора. Ведь что такое «Комбинат № 817»? «Производственное объединение „Маяк“ — предприятие по производству компонентов ядерного оружия, изотопов, по хранению и регенерации отработанного ядерного топлива, утилизации радиоактивных отходов. Расположено предприятие в городе Озёрске Челябинской области. С 1948 года на нем производится оружейный плутоний, первый реактор А-1 был запущен 19 июня 1948 года».

Представляете? Неспроста, ох, неспроста отправился этот человек в поход! И неважно, что у Кривонищенко был 2-ой разряд по туризму, что с 1957 года у него была квалификация инструктора по туризму (пока младшего инструктора, но разве это важно?!), что выход с дятловцами в поход III категории был его седьмым категорийным походом (до этого три раза — три! — он ходил руководителем различных групп), до первого разряда оставалось всего-ничего, да и то, что он работал прорабом на стройке, а вовсе не ядерным физиком — все это не имеет для «дятловедов» никакого значения. Секретный агент — и все. Тем более, что его все звали Юрием, а не Георгием. Тот факт, что это одно и то же имя, тоже никого ни в чем не убеждает. Секретный агент — и никак иначе.

Есть Игори, которых называют Егорами, есть Георгии, которых называют Юриями, есть Юрии, которых называют Георгиями (например, гитарист групп Кино и Ю-Питер Юрий Каспарян стал после крещения Георгием, и это лишний раз подтверждает тождественность имен). Но нет Семенов, которых звали бы Сашами… Ладно, ладно, не будем забегать вперед, не будем.

Косвенным подтверждением теории «в группу внедрили секретных агентов» (об этом еще поговорим) был тот факт, что с началом производственной деятельности Кривонищенко на комбинате «Маяк» совпала страшная техногенная катастрофа, уступающая только Чернобылю и Фукусиме: 29 сентября 1957 года в 16:22 на химкомбинате «Маяк» в закрытом городе Челябинск-40 (ныне Озёрск) произошел взрыв. По официальной версии — из-за сбоя системы охлаждения, по альтернативной — ошибка в использовании химических материалов.

Чудовищные последствия этой катастрофы, названной «Кыштымской аварией» заставили похоронить и уничтожить часть деревень в Челябинской и Свердловской областях, радиацией были заражены реки Синара и Пышма, все это ощущается до сих пор и, судя по всему, будет ощущаться еще долго.

По неподтвержденной информации, Кривонищенко был в числе тех, кого отправили на ликвидацию последствий этой техногенной аварии. Что называется, даже не успел толком приступить к работе. Еще зимой он был руководителем похода на Конжаковский Камень, в июле защитил диплом, а уже в сентябре, похоже, попал в критическую ситуацию с «Кыштымской аварией».

Отец Кривонищенко был генерал-майором, начальником строительства Белоярской АЭС под Свердловском. И вот какая история приключилась с ним однажды, по рассказу Константина, брата Ю. Кривонищенко (опубликовано в Комсомольской правде):

В 1949 году отец попал под следствие. На стройку раньше намеченного плана завезли эшелоны с цементом. Поскольку склады еще не были выстроены, цемент выгружать оказалось некуда. На отца завели дело в прокуратуре и могли наказать его очень жестко. Но, как сам он потом рассказывал, вызывают его в очередной раз к прокурору, и тот отцу говорит, что дело закрыто, продолжайте работать. А отец краем глаза увидел на столе у прокурора телеграмму: «Кривонищенко не трогать. Иосиф Сталин».

Там же:

Что про Юру сказать? Был он общительным и веселым парнем. Очень душевные стихи писал. Его любимая песня была «Я люблю тебя, жизнь, и надеюсь, что это взаимно». И когда он погиб, мать нашла кусок базальта, приделала на него посеребренную плиточку с гравировкой вот с этой строчкой из Юриной любимой песни. Поставила на полку в память о Юре.

Ю. Блинов: