Deus ex machina. Бог из машины

       Мазур подал сигнал остальным и снял шлем:

       – К черту беготню! Все равно с крючка не слезть. Привал. Спрашиваете, зачем нас просвечивают? А не знаю я. Никто так не делает! Если цель обнаружена, ее уничтожают, а если не собираются трогать, то и сопровождать смысла нет. А нас уже больше часа гоняют в наглую и хоть бы что-то попытались предпринять. Словно балуется кто-то. Но работают профессионалы – пеленг на источник взять мы так и не смогли. Значит, техника у них будь здоров. Я бы даже поверил, что нас со спутника «ведут», но это слишком сложно и дорого, чтобы таращиться на семерых пешеходов, неправильно перешедших улицу.

       Ольга подозрительно посмотрела вверх, словно пытаясь рассмотреть око всевидящего спутника. Но только искры капель летели навстречу лицу, создавая иллюзию полета: не дождь падал на нее, а она летела сквозь весящие неподвижно капельки. Небо казалось серым и неприступным, а где-то далеко за ним в невесомости парило хитроумное устройство. Неприятная догадка ядовито зашевелилась в уме, но женщина ее поспешно отогнала:

       – А что они могут увидеть со спутника?

       – Они могут читать Вашу записную книжку, заглядывая через плечо,– отозвался кто-то.

       Вся группа, кроме двоих караульных впереди и сзади по улице, расположилась в кружок прямо по середине мостовой между двумя высотными зданиями, чтобы на скорую руку поужинать. Прятаться в тени развалившихся построек было опаснее, чем держаться открытых мест. Иногда канонаду городских боев прерывал грохот обваливающегося здания. Это мог быть целый небоскреб или пара этажей многоквартирного дома. Но когда махина железа и бетона рассыпается горой мусора в сотне метров, кажется, что земля встает на дыбы.

       – Я даже не могла предположить, насколько опустел город,– призналась Ольга, с недоверием рассматривая пару луковиц, которые ей выдали в качестве ужина.

       – Не смущайтесь,– засмеялся кто-то из десантников.– Сегодня Вам вряд ли придется целоваться. А другой еды не припасли.

       – Вы серьезно считаете, что город опустел?– вмешался Мазур, впиваясь зубами в хрустящую мякоть овоща.– Наша проблема в том, что людей здесь больше, чем хотелось бы.

       – Я говорила о гражданских.

       – На войне гражданских не бывает,– возразил он.– Гражданские ушли из города, или хотя бы попытались это сделать. Гражданские трупы переполнили городскую канализацию. Здесь остались те, кто решил потягаться с судьбой и посчитал себя достаточно сильным, чтобы выжить. Они и сейчас прячутся по подвалам, тихорятся в засадах, выжидая момент ударить нежеланного гостя ножом или камнем на худой конец. Попробуйте сунуться в развалены, которые выглядят такими опустевшими.

       – Военные всегда недолюбливают гражданских,– упрямилась Ольга.

       Она наконец решилась надкусить луковицу, но вопреки ожиданиям, не почувствовала ни горечи, ни отвратительного вкуса. Наоборот, брызгающий острый сок был приятным, хотя и имел специфический привкус. Она с удовольствием перемалывала овощ зубами, нисколько не беспокоясь за соблюдением манер.

       – Ну, вот еще! Это устаревший миф! Вот гражданские представляют нас туповатыми, упрямыми увальнями, которые умеют только строем ходить и песни орать на плацу! И не говорите, что это не так! А то, что нам в мирное время, когда Вы тихонько засыпали у телевизоров с пивом в руке, пришлось поучаствовать в небольших и не популярных войнах, рискуя жизнью, никто даже не заметил! Мол, это Ваши трудности! А для кого мы это делаем?

       – Но ведь это и был Ваш выбор.

       – А сколько мне было лет, когда меня заставили сделать этот выбор?

       – Ладно, проехали,– поморщилась Ольга.– Не хватало еще этот ужин закончить дискуссией о трудном быте военных в мирное время.

       – Это не такой маленький вопрос. Если мою жизнь и смерть не уважает общество, которому я их жертвую, то к чему сама жертва?

       – У меня движение!– прервал разговор голос из динамика.– Большая группа движется в нашем направлении.

       Солдаты молча одели шлемы и защелкали затворами. Они готовились к бою, а женщина почувствовала себя лишней. Ее пистолет выглядел игрушкой на фоне широких трехствольных пулеметов десантников, но она все равно искала свое место в боевом порядке.

       – Укройся и пропусти их,– командовал Мазур в микрофон.– Если тебе удастся попасть за их спины, нам это поможет.

       – Попробую,– раздалось из динамика.

       Затишье перед бурей, короткая пауза перед началом схватки всегда чрезвычайно волнительны. Ольга чувствовала давление в висках и покалывание в кончиках пальцев, а сердце стучало в груди как молот кузнеца.

       Десантники стояли двумя группами у противоположных обочин, прижимаясь к ним, чтобы в случае необходимости можно было быстро укрыться в развалинах зданий. Ольга держалась за спиной Мазура. У нее не было бронированного панциря, и даже рикошет шальной пули мог стать для нее смертельным. Солдаты переговаривались, но их шлемы были закрыты, а общей с ними рации у женщины не было. Она превратилась в пассивного глухонемого наблюдателя.