Дети Железного царства (СИ)

— Погоди, сестрица. Мы с тобой прежде никогда за пределами Железного царства не были, обычаев жителей Серебряного царства толком не знаем. Если будем выдавать себя за простых людей, нас могут разоблачить. Надо историю какую-нибудь подходящую придумать.

— Ты, пожалуй, прав. Буду дочерью целительницы, которая жила с матерью в глуши, а после её смерти решила мир посмотреть, да ведовству новому поучиться. И брат со мной.

— Нет, как брату мне не стоит с тобой идти.

— Почему?

— Тебе ведь нужно втереться в доверие охране, а одинокой девушке это сделать проще.

— Верно, — согласилась Зоряна, — и как же быть?

— Хм… Думаю, у знахарки вполне мог быть муж-воин.

— Ну.

— А воин мог оставить в наследство дочери коня. Даже волшебного.

— Точно! Молодец, Ярослав, я бы не додумалась. Конечно, ты послужишь мне конём, и увезёшь нас вместе с царевной. Это не будет для тебя слишком тяжело?

— Полагаю, что нет. Конечно, надо взглянуть на Горлицу, но я и впрямь не в обычного коня превращаюсь.

— Значит договорились. Осталось последнее.

Зоряна вынула из мешочка на поясе зеркальце, подарок отца. Коснулась стекла, потом отняла ладонь.

— Покажи мне царевну Горлицу.

Поверхность зеркала затуманилась, потом дымка развеялась, и стал виден зелёный сад. Под молодой яблоней стояла девушка, юная, не старше Зоряны. Белолицая, синеглазая, с длинной косой цвета спелой пшеницы. В тонких чертах лица угадывалась грусть.

— Красавица, — вздохнул Ярослав.

— Некрасивые невесты отцу не нужны, — невесело усмехнулась Зоряна, — не думай об этом, брат. Мы просто должны выполнить приказ.

— Ведь погубит он её. Как нашу матушку, как многих до неё…

Девушка пожала плечами.

— Не она первая, не она последняя. Тебе-то что?

— Да как ты не понимаешь?! Мы же своими руками её на эту муку отдадим!

— Дурак! — в сердцах воскликнула Зоряна, — Горлицу жалеешь, меня бы лучше пожалел! Если откажешься волю отца исполнить, он тебя как пить дать казнит! Я тогда совсем одна останусь, без брата, без защитника.

От досады слёзы выступили на глазах кощеевой дочери. «Ну почему он такой упрямый!» У Ярослава сжалось сердце.

— Зоряночка, сестрёнка…

— Ярослав, прошу тебя. Царевну ты своим отказом не спасёшь, а себя погубишь, — всхлипнула, — Яринька, пожалуйста…

Она обняла брата за шею, уткнулась лицом в его грудь. Тот крепко прижал девушку к себе и зашептал:

— Сестричка, милая… Послушай, за нами ведь пригляда не будет, бежим отсюда!

— Молчи, — ладонь Зоряны накрыла его губы, — куда нам бежать? Отец если захочет из-под земли нас достанет. Да и люди. Думаешь, они простят нам, что мы его родная кровь? Поверят, что зла никому не желаем? Ты вспомни, даже жители Кощеева царства стараются лишний раз к нам не приближаться, просто так, на всякий случай. Что уж тогда о других говорить…

Ярослав замер. И в самом деле, думая о побеге, он никогда не задавался вопросом, что делать после. Для него главным было вырваться на свободу.

— Придумаем что-нибудь, — неуверенно произнёс он, — я неплохо владею оружием, а воины везде нужны.

— Ну и будешь всю жизнь чужие приказы выполнять. По мне так не велика разница. Послушай… все эти разговоры ни к чему, потому что от отца не скроешься. Ярослав… прошу тебя, не перечь отцу. Ради меня…

— Хорошо. Собирайся в дорогу. А я уздечку и седло подберу подходящие, не слишком пышные.

— Вот то-то, — Зоряна разом повеселела, — ну иди, иди…

Царевна Горлица ласково погладила ствол яблони, коснулась листьев. Она сама не знала, чем ей приглянулось именно это деревце, просто тянуло сюда каждый раз, как случалась печаль либо радость. Вот и сегодня пришла… А беда или радость привела, сама понять не может. Казалось бы, веселиться надо, свадьба впереди, но как же не хочется покидать родные края! В южном королевстве всё другое: и люди, и жизнь. Кто там будет любить её так, как любят в Серебряном царстве? Будет ли хоть муж любить? Она ведь и не видела его ни разу, может он нехороший человек… На чужой стороне — пожаловаться, и то будет некому.

— Яблонька, яблонька, грустно мне, — вздохнула царевна, — совсем уж скоро проститься придётся и с батюшкой, и с братцем милым, и с тобой, подружка моя безмолвная. И ничего не изменить — батюшка слово дал королю, отцу жениха. А мне за это слово волей своей девичьей расплачиваться.

Горлица прижалась щекой к шершавой коре дерева, две слезинки скатились по лицу. Листья яблони шелестели, и девушке казалось, что они шепчут слова утешения. Может, права была старая нянюшка — в дереве действительно воплотилась душа умершей родами матери? А слёзы всё текли по щекам.

— Эй, сестричка, отзовись!

Горлица быстро вытерла лицо, обернулась на зов брата.

— А, Ладимир. Я вот решила по саду прогуляться, вдруг это в последний раз…

— Перестань — царевич погладил сестру по голове, — не в темницу же тебя заточать собираются. Неужели думаешь, что батюшка тебя отдал бы за жестокого человека? Ты же его дочка, кровинка, горлинка ненаглядная. Он счастья тебе хочет.

— Не будет мне счастья с нелюбимым мужем.

— Зачем же заранее так говорить? Может, полюбится тебе королевич?