Детектив, смартфон и шифер

А это наш дядя Боря, папин брат, танкист-полковник. Лешка всего лишь наметил морщинку возле глаза, а все тут же вспомнили, как дядя Боря говорит свою любимую приговорку: «Более-менее». «Боря, ты проголодался?» – спросит мама. «Более-менее», – ответит дядя Боря.

Тетя Зоя, жена дяди Юры, под Алешкиным карандашом вытянула губы в ниточку – сердится на мужа.

Тут Танька не выдержала и завопила:

– Лешка, ты волшебник!

– Ага, – лениво согласился Алешка. – Дед Мороз. Более-менее.

– Я буду твоя Снегурочка, ладно?

– По его характеру, – засмеялась мама, – ему Снежная баба нужна. – Она забрала Танькины рисунки, аккуратно собрала в стопочку и положила на стол. – Все, детишки, спать!

– Кто сказал? – спросил Алешка.

– Крышкин.

Этот неизвестный Крышкин почему-то всегда выручает нас, когда сказать нечего, а сказать хочется. Откуда он взялся, уже сейчас и не припомнишь. Кажется, Алешка его притащил.

– Кстати, – спросил я Алешку, – а как ты догадался, что Танька к нам приедет?

– Ты бы тоже догадался, – великодушно объяснил Алешка, – если бы она тебе об этом на мобильник сообщила.

Мама постелила Таньке в папином кабинете, но когда ушла, Танька потихоньку перебралась к нам, и мы еще полночи шепотом вспоминали наши боевые летние дела. Не догадываясь, что теперь нас ждут новые дела – осенние. Но тоже боевые…

Конкурс Танька благополучно прошла, рисунки ее похвалили, особенно портреты, и она начала сдавать вступительные экзамены. А мы продолжили свою учебу. Я – в девятом классе, Алешка – в третьем. Все у нас шло своим чередом, как всегда осенью, когда учиться еще не очень надоело. Правда, у Алешки начались проблемы с их учительницей Любашей. Так ее прозвали из-за детского роста и детского характера. Они оба были упрямые и часто спорили, как дети, доказывая свою правоту.

В этом учебном году разногласия у них начались, когда Любаша раздала по классу список книг для внеклассного чтения. Алешка пробежал по нему глазами; почти все из этого списка он уже давно прочитал, еще до школы, а любимые книги и не по одному разу. Но тут он наткнулся на одного знакомого автора и вычеркнул его фамилию красным фломастером.

– В чем дело, Оболенский? – спросила его Любаша.

– Я эту книгу читать не буду. Плохой писатель.

– Ну, не тебе судить.

– Почему не мне? – удивился Алешка. – Он же не для себя пишет книги. А для нас.

– Ну и чем же он плох? – Любаша была уверена в себе. Но она, видно, еще не совсем разобралась в Алешкином характере. – Чем он тебе не угодил?

– Много лишних слов у него.

Тут Любаша немного озадачилась. А Лешка спокойно объяснил:

– «Санька помахал рукой. Дядька топнул ногой. Тетка моргнула глазом».

– И где же тут лишние слова? – ехидно спросила Любаша.

– Рукой, ногой, глазом. Топают только ногой, моргают только глазами…

– Хватит, Оболенский, садись!

– Двойка во всю страницу, – проворчал Алешка, садясь. – Только не мне. Топнул глазом и моргнул ногой.

Любаша сердилась, класс веселился.

Дома Алешке немного попало от мамы за вредную запись в дневнике: «Весь урок спорил с учителем и отказался выполнить задание по внеклассному чтению».

– Леха, – сказал я ему, – с учителями можно спорить только на каникулах. Они тогда добрые и послушные.

– Ты сам добрый и послушный, – отрезал Алешка. – А у меня другие личные качества.

Упрямство, например. Что он и продемонстрировал буквально следующим днем.

Любаша, видно, на него обиделась и решила проучить в назидание всему классу.

– Оболенский, – сказала она, сдерживая улыбку, – ну как же можно так писать, ведь смешно. Вот, все слушаем: «Холмс вынул изо рта трубку, как старый гончий пес, услышавший зов охотника». Где это ты видел собаку с трубкой во рту?

Весь класс охотно рассмеялся.

– Так написано в книге, – Алешка насупился.

– Этого не может быть. Опять лишние слова?

– Так написано, – упрямо повторил Алешка и сердито засопел.

– Хорошо, – сказала Любаша, – покажи. Мы подождем.

Алешка сбегал в нашу школьную библиотеку и принес потрепанную книгу «Записки о Шерлоке Холмсе». Открыл нужную страницу.

– Прочти вслух.

– «Холмс вынул изо рта трубку», – звонко и бодро начал читать Алешка и запнулся.

– Дальше, дальше, – злорадно настояла Любаша.

– «…вынул трубку и насторожился, как старый гончий пес…»

– Ты пропустил слово «насторожился». По-твоему – лишнее? И получилась смешная ерунда.

– Так написано, – уперся Алешка. И добавил в духе Винни-Пуха: – Это неправильная книга.

– Хорошо, принеси завтра правильную. Или получишь за свой рассказ и за упрямство большую двойку.

Когда Любаша очень сердится на ошибки в письменной работе, она ставит за нее двойку красным фломастером на всю страницу. Такую двойку не стереть и не исправить.

На переменке к Алешке подошел Толстый Мальчик и с усмешкой сказал:

– Собака вынула изо рта трубку и…

Что дальше сделала собака, он договорить не успел – схлопотал в лоб. Но в долгу не остался. Оба получили по «неуду» за поведение на всю неделю, авансом, так сказать, про запас.