Детектив, смартфон и шифер

Никакой мелкий пацан в этот раз не засветился. Просто пожилая бабуля вышла из банка, держа в руке сумочку с пенсией. Откуда ни возьмись выскочил парень в волчьей маске – хвать сумочку – и за угол!

Никишов со своими орлами рванул за ним. Догнали – спортсмены ведь, – круто схватили… Но! Будто схватили не того. Парень был и без маски, и без сумочки. И особо не сопротивлялся:

– Обознались, кенты! Он вон куда побежал – к остановке. Дуйте, пока в троллейбус не сел.

В азарте дунули. Как раз отошел от остановки троллейбус, и им даже показалось, что кто-то строит рожи в заднее окно. Расстроенные и огорченные вернулись к банку. А тут их Алешка еще нещадно огорчил:

– Прорвались, опера? Шляпы драные!

– Не выступай, Леха. Исчез, как привидение.

– Ага, исчез! Вы его в своих руках держали.

– Да это не он. У него – ни кошелька, ни маски.

Алешка вздохнул, как взрослый на малышей:

– Кошелек у него, а маска у меня. – И он протянул им волчью маску, которую до этого держал за спиной.

Сначала была немая сцена. А потом сцена с вопросами:

– И где?

– И что?

– И когда?

Оказывается, Алешка – он был в арьергарде – раньше всех догадался об этом механизме ограбления. И разглядел на ступеньках, ведущих в подвал, сброшенную маску.

В общем, принцип действия оказался довольно продуманным.

Жалостный малец подходит попросить денежку, «Волк» выхватывает кошелек, бежит за угол, сбрасывает маску, передает кошелек сообщнику. А тот либо скрывается за другим углом, либо заскакивает в подъезд.

– Знаешь что? – мудро сказал Алешка. – Это так здорово продумано, что без старшего учителя не обошлось.

– Точно! – поддержал его Никишов. – Кто-то эту шпану обучает. – И еще добавил: – А этот «Волк» мне показался знакомым. Где-то я его видел.

Я им ничего не сказал. Я только подумал, что наш участковый дядя Гриша прав: каждый должен заниматься своим делом.

А потом я еще раз подумал, и мне показалось, что наш Алешка тоже прав…

Глава VII Керосиновые бутерброды

Неожиданно мне позвонил Никишов:

– Димон, я вспомнил этого парня. Это Махновский. Его года два назад из школы исключили. Врубился? Тогда тебе еще один факт: у него есть младший брат, мелкий такой. Догнал?

И догнал, и врубился. И вспомнил этого Вадика Махновского, которого в школе сначала звали Вадик-Гадик, а потом прозвали Махно. Был такой в давние годы, во время Гражданской войны, анархист-разбойник. Он воевал против красных и против белых, против интервентов и против обычных крестьян. Так что Махновского этим именем прозвали не зря. Он тоже воевал со всеми. Отбирал деньги и мобильники у первоклашек, грубил учителям, хулиганил на улице, хамил участковому. Он был вообще злой человек. Он никого не любил и всех ненавидел. Даже своих родителей – за то, что они много работали, но мало зарабатывали. В конце концов он так всех достал, что его исключили из школы. Всем было известно, что Махно и его дружки – опасная шайка. Они уже все состояли на учете в полиции, с ними беседовали и их воспитывали, но они только ржали, как кони, и хрюкали, как свиньи. И вели себя так же. Говорили, что они обворовывали пьяных, грабили по ночам ларьки и пускали в ход кулаки и палки против тех, кто был слабее. А теперь, значит, взялись грабить пенсионеров. Это уж совсем подлое дело. Пенсионеры – они самые слабые и беззащитные. И если они лишаются пенсии, то им даже голодать приходится. Таких людей, как этот Махно, нельзя ни понять, ни простить.

Сгоряча мы тут же решили сходить к участковому, но быстро остыли. Нам пришлось бы признаться, что мы все-таки продолжили заниматься не своим делом. И если в первый раз все обошлось, то уж теперь мало не покажется.

– Да уж, – усмехнулся в трубку Никишов, – еще и Семен Михалыч нас в угол поставит. Вне очереди.

Придется действовать самим. И понадобится не только сила, но и хитрость. И тут я припомнил некоторые рассказы нашего папы о том времени, когда он служил участковым и опером. «Лучше всего, – говорил он, – брать преступника с поличным – тогда он не отвертится и получит по полной программе». И я сказал об этом Никишову. И услышал за спиной Алешкин голос.

– Нужна глубокая разведка, – важно и деловито сказал он. – Спроси у Андрюхи, где учится брательник этого Махно.

Оказывается, он давно уже слушал наш разговор и, кажется, все понял раньше меня. (У нас в квартире два параллельных аппарата.)

– Он не в нашей школе учится, в соседней, за оврагом.

– Пусть узнает, как его зовут, – распорядился Алешка.

Никишов пообещал, попрощался и передал привет Таньке.

– Вот ни за что! – возмутился Алешка.

Но Никишов уже положил трубку.

В общем, как-то все неуютно образовалось. С одной стороны – какая-то махинация Чашкина и его итальянской команды, а с другой – грабители пенсионеров под руководством, похоже, взрослого и опытного жулика. И конечно, нам и в голову не могло прийти, что это все – один ядовитый клубок. Распутывать который не только трудно, но и опасно…