Десятый круг ада

Командир роты объявил своим подчиненным о мужественном поступке молодого солдата Форрейтола, поставив его в пример всем:

— Вот так должен выполнять воинский долг солдат фюрера!

Он доложил о подвиге Форрейтола командиру полка, и тот пожелал лично увидеть храбреца, чтобы вручить ему солдатский крест.

Рихарду Форрейтолу присвоили внеочередное воинское звание ефрейтора и предоставили отпуск на родину. Солдату полагалось давать не более двух недель для поездки в фатерланд, но, учитывая особые заслуги Форрейтола, командир полка добавил ему еще одну неделю на отдых.

11

Доктор Штайниц злился. Первые опыты не дали ожидаемых результатов: подопытные дохли как мухи, едва эксперимент достигал своего апогея. То ли концентрация болезнетворных микробов была слишком велика, то ли просто особи физически очень слабы. Пожалуй, второе вернее. Ведь его оптимальные дозы рассчитаны на вполне здоровых, средней упитанности людей, какими являются солдаты вражеских армий. Штайниц целыми днями проводил в своей главной операционной — так официально называлась в бактериологическом центре помещение с хрустальной колбой-гробницей, куда, кроме старшего ассистента доктора Нушке и двух санитаров, привозивших подопытных, никто не смел входить, и внимательно наблюдал за воздействием микробов на организм по внешним признакам. Внутренние изменения в организме фиксировали новейшие медицинские приборы. Ему нисколько не было жаль лежащих под толстым стеклом, для него они были подобны подопытным кроликам или обезьянам, и потому его сердце не трогали мучительные гримасы на лицах и болезненная дрожь, волнами проходившая по голому телу людей. Подопытные жадно ловили открытым ртом подаваемый по шлангу воздух, стонали и кричали, но голова их из герметической колбы не доходили до экспериментатора. Жертвы не видели своего мучителя, ослепленные ярким светом.

Наступила последняя и самая ответственная стадия в создании бактериологического оружия — стадия эксперимента. Штайниц был близок к своему величию как творец самых сильных за время истории мира средств массового уничтожения людей. Он понимал, что ученые в других странах тоже смогут, и довольно быстро, создать у себя подобные средства. Но они не создадут сейчас бактериологического оружия ближнего боя, не говоря уже о «приручении» микробов. Им это будет не под силу по крайней мере в ближайшие пять — десять лет, а этого времени сверхдостаточно для завоевания планеты и утверждения себя в качестве одного из ее повелителей. Ради этого он пропустит сотни, тысячи людей через колбу, пока не достигнет желаемого результата.

Нушке доставил в главную операционную очередную подопытную. Штайниц одним взглядом определил, что она выгодно отличалась от своих предшественниц. Миловидное лицо с припухлыми губами, сравнительно длинная шея, хрупкие плечики, округлые груди с розовыми точками маленьких сосков, втянутый пружинистый живот, в меру полные бедра могли бы свести с ума любого мужчину при виде такой «обнаженной махи», а Штайниц лишь на секунду задержал свое внимание на ее теле и спокойно нажал на пульте кнопку с цифрой «16», впуская в колбу вместе с воздухом микробы. Он не знал ни фамилии, ни имени подопытных, они шли под номерами с обязательным указанием национальной принадлежности. Сейчас перед ним была русская, и, судя по едва заметным синим рубцам на ногах и руках — следов допроса, она являлась той самой, благодаря которой Грюндлеру удалось раскрыть агента английской разведки Баремдикера.

Эксперимент прошел удачно — подопытная не умерла. Вот что значит здоровый организм! Теперь он, как никогда, близок к цели, и скоро, очень скоро в его руках будет обещанное фюреру чудо-оружие.

Если с созданием бактериологического оружия ближнего боя дело обстояло вполне благополучно — Штайниц уже располагал бактериями, способными за двенадцать часов вызвать полный паралич у человека, — то эксперименты в виварии шли из рук вон плохо, особенно с домашними животными, часть которых гибла на завершающем этапе. Штайниц справедливо считал, что истинная причина кроется в недостаточной подготовке животных, как и людей в лагере № 2, для опытов. В виварий требовался специалист, хорошо знающий свое дело и, что немаловажно, любящий животных. Он припомнил разговор с баронессой Ирмой, на все лады расхваливавшей своего русского зоотехника. А почему бы не взять его к себе в виварий? Опытный специалист и к тому же, по словам баронессы, без ума от животных. Если он и заразится бактериями чумы или сапа, то не беда, его можно будет уничтожить или, что еще лучше, продолжить на нем эксперимент в лабораторных условиях.