Десять тысяч лет в ледяной глыбе

Мухи, которые, как кажется, утонули в бочонках с мадерой, были завезены в Европу и, преодолев длительный путь, ожили вновь.

Реомюр[49] упоминал о куколках бабочек, находящихся в состоянии мнимого сна в течение многих лет, а Бальбиани[50], погрузив в жидкость майских жуков и продержав их таким образом целую неделю, высушивал их потом на солнце и реанимировал.

Вюльпен, выдающийся физиолог, отравлял ядом кураре или никотином пауков, саламандр и лягушек, которых через неделю после смерти возвращал к жизни.

Но самые потрясающие результаты были получены, когда применялись пониженные температуры.

Спалланцани, изучавший этот интереснейший вопрос с достойным восхищения терпением и изобретательностью, сумел на два года законсервировать в снегу лягушек. Они иссохли, оцепенели, стали ломкими, не подавали ни малейших признаков жизни, стали хрупкими, как бы бесчувственными. Но стоило их подвергнуть постепенной и дозированной тепловой обработке, чтобы это летаргическое состояние[51] исчезло, и к ним вернулась двигательная способность и прочие физиологические функции.

На глазах члена французской Академии наук Констана Дюмериля[52] щуки и саламандры, принадлежащие к разным эпохам, становились твердыми, как ледышки.

Огюст Дюмериль-сын[53] в 1851 году сделал доклад, затем напечатанный в «Архивах естественных наук», о том, как он путем замораживания жидкостей получил твердое органическое тело.

Лягушки, чья температура понижалась до —2 градусов при атмосферной температуре воздуха —12 градусов, на его глазах возрождались к жизни. Он наблюдал, как ткани приобретали нормальную эластичность, а остановившееся сердце после абсолютной неподвижности вновь начинало биться.

И наконец еще более характерный факт, добытый, можно сказать, эмпирическим путем[54], то есть без соблюдения предосторожностей, которые обычно сопутствуют лабораторным исследованиям, предстает перед нами в виде практики, общей для некоторых народностей Азиатской России и Северной Америки. Эти народности имеют обыкновение замораживать рыбу до состояния совершенного окаменения, перевозить на далекие расстояния, а затем оживлять ее, погружая в обычную комнатную воду.

Именно этот обычай навел знаменитого английского физиолога Хантера на мысль бесконечно продлить срок человеческой жизни, подвергая тело череде последовательных замораживаний, напоминающих более или менее длительный сон, во время которого существование как бы замирает.

К несчастью, ученый умер именно в тот момент, когда неожиданные результаты позволили бы положить начало практическому внедрению его смелой гипотезы.

В течение нескольких минут господин Синтез размышлял над всеми фазами этого архисложного и малоизученного вопроса, однако не пришел к определенному мнению.