Десант местного значения

— А американцы в свою очередь, не смогут воспользоваться вашими проходами? Поинтересовался начальник штаба флотилии.

— Мы будем только рады. Проходы и гати сделаны узкие, вдоль них уже сложены мины, а сами они под прикрытием стрелков с гранатометами. Если янки сунутся по ним к нам, милости просим. Меня больше беспокоят пушки тяжелого крейсера, который торчит возле бухты Безымянная. Не хотелось бы атаковать под огнем орудий такого калибра.

Внезапно на столе у контр-адмирала зазвонил один из телефонов. Ярошевич снят трубку и услышал взволнованный голос дежурного офицера связи:

— Товарищ контр-адмирал, на связи маршал Батицкий!

— Соединяй. Здравия желаю, товарищ маршал. Да, положение тяжелое, сейчас обсуждаем возможность ночного контрудара по десанту. Так точно, без вашей команды не начинать, я понял, товарищ маршал, но… Да, согласно последней радиограмме, сорок минут назад у них все было готово. Следующий сеанс связи в 23–30, но согласно моему приказу они сейчас держат рацию на постоянно приеме. Понял, товарищ маршал, будет сделано. Вас понял, до связи.

Он положил трубку, повернувшись к собравшимся. Нашел глазами начальника разведывательного отдела флотилии, скомандовав ему:

— Связь с группой на острове Беринга, срочно! Я через пять минут буду у радиостанции. Потом обратился к остальным:

— Сегодня ночью 55 тяжелая бомбардировочная авиадивизия нанесет удар по американским авианосцам. 22 дивизия готовит контрудар, как планировалось, но расчетное время начала удара переносим на 04–00 завтрашнего утра. 21 береговой ракетный полк должен к этому же времени быть на передовых позициях, позволяющих нанести удар по кораблям десанта в месте высадки. Полковник Калинин, какие силы авиации у нас остались?

— Боеспособны два бомбардировщика Ил-28 и один МиГ-17ПФ 865 полка, капитана Венедиктова. Остальные самолеты повреждены или сбиты в ходе сегодняшних боев.

— Пусть бомбардировщики готовят удар по аэродрому Никольское, на острове Беринга. Надо вывести из строя взлетную полосу. Только полосу, на прочие цели не отвлекаться. Капитана Венедиктова пошлете, как фоторазведчика, для оценки результатов налета. Вылет по получению команды от начальника разведывательного отдела флотилии немедленно, пусть готовят самолеты. Они сейчас где?

— Все три машины сидят на аэродроме в Усть-Большерецке.

— Все выполняйте приказ. Я в радиорубку.

Глава 6. Неживые

Камчатка. Местное время 15–55, 02 ноября. Палуба десантного корабля-дока «Комсток».

— Сэр, я не знаю, как это вышло. Докладывал рядовой первого класса взвода военной полиции третьей дивизии морской пехоты Гарольд Подольски своему командиру, лейтенанту Самуэлю Уилки.

— Рядовой, тогда начните с самого начала.

— Сэр, в 12–35 нам на «Комсток» вертолетом доставили трех пленных, один из них офицер. Поскольку все они были ранены, мы с капралом Антонио Сабрини поочередно отводили их из карцера в лазарет. Офицера вели последним, наш док сделал ему перевязку, у него были осколочные ранения в правую ногу и сломаны два ребра. Когда его выводили обратно, навстречу попался наш капитан из G-2 дивизии. Он приказал вести красного сразу к нему в кубрик, на допрос. Как вы знаете, кубрик находился за машинным отделением, на третьей палубе.

— Кто вел допрос?

— Капитан задавал вопросы, он же хорошо знает русский. Но русский сначала молчал, и тогда нам было приказано применить к нему третью степень воздействия.

— Кем приказано?

— Ну, он же и приказал, капитан Дженкинс из разведотдела дивизии.

— Дальше что было?

— Ну дальше мы начали применять. Третью степень. Да это просто все было, у русского же ребра были сломаны. Я его держал, а капрал стучал по ним. Через полчаса он начал говорить.

— Что ты запомнил из его слов?

— Не много, он же по-русски отвечал. Только то, что капитан Дженкинс повторял вслух, когда записывал, такая вот у него привычка.

— И что конкретно ты запомнил, рядовой?

— Что он лейтенант, Байсаров Марат, родом из города Грозный, командир стрелкового взвода первой роты второго батальона 211 мотострелкового полка 22 дивизии. Что на позициях перед нами был всего один этот батальон, поддержанный двумя минометными батареями своего полка. Что остальные части дивизии еще на марше от мест своей постоянной дислокации, кроме одного батальона, оставленного для защиты Усть-Камчатска. Капитан много чего вытянул из этого русского, но я запомнил только это.

— Много?

— Ну да, он же его больше часа допрашивал.

— Что было дальше?