Десант князя Рюрика

– Каган знает, как пылает в негодовании твоё сердце из-за того, что брат твой не принял святое крещение. Вы стали разной веры и служите разным богам. Вы перестали быть братьями! Каган готов помочь тебе покарать Дира, и после этого он согласен заключить с тобой договоры, по которым ты будешь платить ему дань, а он позволит тебе торговать. Приняв Христа, ты и твой народ больше не можете жить разбоем, и посему стоит подумать о торговле.

Аскольд рассмеялся, глядя на хазарина. «Нет, змея, – подумал варяг, – не бывать тому, что ты говоришь. Я принял сильного Бога, к которому потом придут все народы мира! Мой Бог силён, и я его имя буду прославлять, а не позорить».

– Я не нуждаюсь в дружбе с вами. Но я хочу сказать твоему Кагану, что если он не уйдёт с земель, которые подвластны мне и моему брату, то он станет мне врагом и я буду грабить и жечь его селения и уничтожать его торговых людей везде, где они мне попадутся.

– Алексей, твой новый Бог – противник насилия!

– А ты моему Богу не служишь, – отрезал Аскольд.

Посланник хазар, повернувшись, поехал прочь от войска варягов. Но уже к обеду Аскольд увидел, что впереди расположилась могучая армия хазар. По всей видимости, они предполагали, что варяг не согласится на их условия, и решили разбить его воинство.

– Братья! – обратился Аскольд к варягам и славянам, которые шли вместе с ним. – Ни один Бог не запрещает защищать родную землю! Хазары рады тому, что часть наших друзей погибла, а часть покинула нас! Пользуясь тем, что я в ссоре с братом, они хотят разбить нас поодиночке. Я не умею молиться своему новому Богу, но мы видели, что это Бог, дарующий победы. Пусть каждый проговорит несколько слов, обращённых к Христу, так имя нашего Бога, и после смело идёт со мной на битву. И да пребудет с нами Бог!

Илларион несколько удивился, услышав эти слова от Аскольда-Алексея. Илларион верил в Бога, но думал, что Аскольд принял христианство только из политических соображений.

Все воины Аскольда зашептали и заговорили разные слова, обращённые к Богу. Илларион глядел на этих христиан и удивлялся. Они говорили искренне, но не знали ни одной молитвы. Монах понимал, что его долг – просветить их всех.

– Христос, помоги мне биться доблестно! Бог, сохрани мне жизнь или даруй славную смерть, – слышал Илларион со всех сторон.

– Стена щитов, – закричал что было мочи Аскольд, – с нами Бог!

Хазары явно не ожидали, что варяги сходу перейдут в наступление, и сначала послали против них пешие отряды, которые состояли из подвластных им народов. Осень сделала дороги скользкими, и поэтому хазарский полководец Авраам не хотел бросать в бой конницу.

– Думаю, пять тысяч воинов остановят пыл наших врагов христиан-варваров, – сказал Авраам.

Авраам был знатного хазарского рода и приходился родственником самому кагану. За плечами Авраама не было побед, но зато был трёхкратный перевес. Его почти десятитысячное воинство должно было стереть с лица земли ослабленное долгим переходом войско Аскольда.

Спустя примерно четверть часа к шатру Авраама прискакал всадник, которого послал Исаак, военачальник, командующий пешей армией.

– Христиане погнали пешие подразделения, и мой господин, прославленный Исаак, просит вас помочь и ударить по этим полуверкам.

Авраам тщетно попытался что-то разглядеть там, где шла битва. Для своей безопасности он расположился достаточно далеко от боя. Отец Авраама, много лет назад воюя с арабами, побрезговал своей безопасностью и был убит. Сыночек не хотел повторить судьбу родителя.

– Лот, – обратился Авраам к своему другу и правой руке, – возьми тысячу всадников и сомни варваров-христиан!

– Авраам, земля очень скользкая, и конники будут сильно уязвимы. К тому же эти варвары почти не несут потерь от стрел, и для того, чтобы их смять, нам необходимо будет ударить по ним в ближнем бою. Мы можем понести потери!

Аврааму тоже не хотелось терять в бою истинных хазарских всадников, но что-то ему подсказывало, что надо хоть как-то остановить этих варваров.

– Мне жаль их, мой друг, но их жизни нужны каганату!

Как и большинство хазарской аристократии, Авраам был иудеем, и сейчас он не просто бился с варварами. Он бился с христианами!

Что ж, подумал Авраам, настаёт время трапезничать. Мне, конечно, жаль тех, кому придётся отдать свои жизни за каганат, но сейчас я ничем не могу им помочь.

За трапезой Авраам отметил, что скоро наступит зима и надо будет собирать меха у полян. Так было при Кие, и так станет теперь. «Интересно, – подумал Авраам, – а каган отметит его или даже не захочет знать об этой мелкой победе? Да, ему выпала доля биться с варварами, не то, что его двоюродному брату, который принимает участие в настоящей войне с арабами».

От мыслей о том, что его незаслуженно послали на край света, Авраама отвлёк Лот, который вбежал в шатёр.

– О великий Авраам! Воины, посланные тобой на варваров-христиан, разбиты! Они пали под их ударами, пехота бежит! Спасай свою жизнь, о прославленный Авраам, так как варвары скоро будут здесь!