Дерзкое предложение дебютантки

Он пожал плечами:

— Как бы то ни было, мы поженимся. Нас застали при компрометирующих обстоятельствах, и брак — единственный способ спасти твою репутацию, не бросив при этом тень на Сьюки. Пора тебе, — обронил он на ходу, направляясь к двери, — приучать себя к этой мысли.

Глава 18

Дождавшись, когда объявление о его предстоящей свадьбе с мисс Джорджианой Уикфорд появится в газетах, Эдмунд снова нанес ей визит. Он не собирался давать ей ни единого шанса уклониться от брака, когда сумел-таки поймать ее на крючок.

Кроме того, как оказалось, организация свадьбы в кратчайшие сроки требует многих и многих часов напряженной подготовки.

Однако Эдмунду нужно было переговорить с Джорджи до церемонии. Он не хотел, чтобы она следовала по проходу в церкви, питая хоть какие-то сомнения касательно его желания жениться на ней. Ее чувства мгновенно отражаются у нее на лице, поэтому все присутствующие непременно догадаются, что что-то не так. И начнут придумывать байки, не имеющие отношения к действительности, но которые будут приняты за чистую монету потому лишь, что те, кто их распространяет, присутствовали на церемонии.

Взлетая по ступеням дома Джорджианы по прошествии трех дней после проникновения в ее спальню, Эдмунд с сожалением размышлял о том, что побег считается скандальным поведением. Он бы с куда большей охотой увез Джорджи далеко-далеко и женился на ней, не привлекая к событию ненужного внимания.

Однако в этом вопросе его матушка и мачеха Джорджи выступали заодно: необходимо устроить церемонию настолько масштабную и пышную, насколько возможно подготовить за то короткое время, которое он согласился ждать, чтобы сделать Джорджи своей женой.

— Доброе утро, милорд, — открыв дверь, поприветствовал его Уиггинз с добродушной улыбкой. — Сегодня все дамы в гостиной, — добавил он, принимая у Эдмунда пальто, шляпу и перчатки.

Эдмунд быстро поднялся по ступеням, кляня про себя фамильярность слуг, и, все еще хмурясь, вошел в гостиную.

Как он и ожидал, мачеха и сестра Джорджи поспешно вскочили со своих мест и принялись бурно его приветствовать, а сама Джорджи послала ему затравленный, виноватый взгляд и снова склонилась над лежащим у нее на коленях рукоделием.

— Я надеялся, — проговорил он, когда вызванная его приходом суматоха улеглась, — что мисс Уикфорд уже достаточно поправилась и согласится прогуляться со мной. У меня…

— Ну разумеется! — поспешно перебила его миссис Уикфорд. — Беги же, надень мантилью и капор, дорогая, — велела она Джорджи, которая с неохотой встала с места. — Надеюсь, милорд, вы не станете возражать, что мы со Сьюки не составим вам компанию, — лукаво добавила миссис Уикфорд, наблюдая, как падчерица плетется к двери. — Мы ожидаем гостей и не хотим обидеть их своим отсутствием.

Лицо Джорджи вспыхнуло.

— Уверена, — проговорила миссис Уикфорд с нажимом, решив, что Джорджи собирается возражать, — будет вполне пристойно прокатиться по парку в обществе своего нареченного. С вами поедут грум и лакей, и, кроме того, вы будете все время на виду.

Подобное замечание миссис Уикфорд свидетельствовало, что она выглянула в окно и увидела экипаж, в котором приехал Эдмунд. Но слова ее не грешили против истины: Эдмунд снова позаимствовал ландо своей матери.

— Совершенно пристойно, — подтвердил он, подразумевая, что ландо и непристойности в принципе несовместимы. — Я рад, что вы понимаете необходимость для нас появиться на людях в качестве обрученной пары, миссис Уикфорд, теперь, когда было сделано оглашение. Мы же не хотим, чтобы кто-то заподозрил, что с нашим грядущим союзом что-то не так, не правда ли?

Бросив на него исполненный боли взгляд, Джорджи, понуро опустив плечи, вышла из гостиной, чтобы подготовиться к прогулке.

В ожидании ее возвращения Эдмунд сел на диван, рассеянно слушая болтовню ее родственниц и стараясь казаться спокойным. На самом деле при виде пристыженного выражения на лице Джорджи у него упало сердце. С тех пор как удалось прийти к соглашению с мачехой Джорджи, душевное состояние его оставалось весьма неустойчивым, и он то и дело бросался из одной крайности в другую. То он радовался легкости, с какой перехватил Джорджи прямо из-под носа у всех ее кавалеров, то стыдился собственных безжалостных методов, не оставивших ей выбора. Но тут же напоминал себе, что спас ее от участи, которой она так страшилась. И теперь ни у кого не будет права к ней прикасаться.

За исключением его самого.

Тут воображение принималось рисовать их будущее, в котором они спят в разных спальнях. По крайней мере, спать будет Джорджи. Сам он станет лежать без сна в соседней комнате, отделенный от нее коридором, но думающий о ней, облаченной в ночную сорочку и с рассыпавшимися по подушке волосами…

За последние несколько дней Эдмунд вдруг научился понимать мужчин, которые напиваются до полного бесчувствия. Будет невыносимо осознавать, что Джорджи привязана к нему лишь из чувства долга, когда он жаждет гораздо большего.