Дерзкое предложение дебютантки

— Джорджиана будет рада принять ваше предложение, правда же, милая? Однако… — Миссис Уикфорд сплела пальцы рук. — Не сочтите меня излишне подозрительной, но… и, конечно, я ни в коей мере не хочу показаться ханжой… девочек ведь будет сопровождать грум, правда?

— Разумеется. Грегори — то есть лорд Хэйвлок — необычайно строг в этих вопросах. Видите ли, Джулия наследница, поэтому мы оберегаем ее, как только можем.

Миссис Уикфорд тут же расслабилась, на ее лице расцвела довольная улыбка. Она не только узнала, что Джулия Дюран наследница состояния, но и не уронила собственного достоинства в глазах леди Хэйвлок вопросом о груме.

— Что ж, — сказала миссис Уикфорд после ухода последних утренних посетителей. — Разве не замечательно, что ты захватила с собой амазонку?

Несмотря на то, что нам не по средствам держать коня в лондонской конюшне?

Джорджиане с трудом удалось удержаться от язвительного замечания о том, что у них больше нет коня, следовательно, и о его содержании можно не тревожиться. А амазонку она привезла по той простой причине, что им пришлось собрать все свои вещи и навсегда покинуть родной ей дом.

Однако она не собиралась ни словом, ни делом заставлять мачеху изменить решение касательно конных прогулок. Как и намекать, что может учиться стрелять из пистолета, хотя миссис Уикфорд столь сильно этому противилась, что отняла подаренные ей отцом пистолеты.

Джорджиане оставалось надеяться, что брат мисс Дюран действительно отличается широкими взглядами на этот вопрос, как уверяла сама Джулия. Потому что пока все было слишком хорошо, чтобы оказаться правдой.

Глава 9

Эдмунд никак не мог взять в толк, отчего, стоит ему только приехать в столицу, множество людей, которых он едва знает, упорно принимаются заваливать его приглашениями на события, ни в малейшей степени ему не интересные.

Однако сегодня он был рад принять приглашение леди Твайнинг на первый бал ее дочери, поскольку лорд Хэйвлок сообщил, что его жене каким-то чудом удалось занести Джорджиану в список гостей. Услышав эту новость, Эдмунд порадовался, что его маленькая хитрость сработала, и Джорджиана постепенно обзаводится подругами, поддержка которых поможет ей заново обрести свою истинную сущность. Но по истечении нескольких часов он вдруг обнаружил, что не в состоянии сосредоточиться на работе, поскольку непрестанно думает о том, какой прием ей окажут. То, что леди Хэйвлок сумела включить имя Джорджианы в список гостей, еще не означает, что ей будут сердечно рады. Куда вероятнее, что, раз взглянув на ее мачеху, все сделают соответствующие выводы и забудут о ее существовании.

Великосветские дамы умеют быть жестокими, особенно те, у кого дочери на выданье. В их глазах и сама Джорджиана, и ее сестра Сьюки представляют угрозу их собственным матримониальным притязаниям.

В конце концов, Эдмунд отложил перо в сторону, переоделся в вечерний наряд и отправил лакея ловить экипаж, поскольку шел сильный дождь, и о том, чтобы дойти пешком, нечего было и думать.

Эдмунд уверял себя, что вовсе не собирается терять целый вечер. Он быстренько проверит, как Джорджиану принимают, и, если окажется, что плохо, он…

Уже когда лакей захлопнул за ним дверцу экипажа, Эдмунд сообразил: если ему хочется убедиться, что Джорджиана хорошо проводит время, придется пройти через утомительную процедуру приветствия мачехи и получения разрешения пригласить ее падчерицу на танец и сопроводить на ужин. Он будет вынужден провести с ними достаточно времени, чтобы своим негласным одобрением подтвердить их право находиться в светском обществе.

Лакей с зонтом распахнул дверцу наемного экипажа Эдмунда, едва тот остановился, но в благодарность за сопровождение до главного входа лорд удостоил его лишь зловещим взглядом. Из окон особняка струился свет и слышался гомон, объявляя всем и вся, что первый бал мисс Твайнинг по всем критериям соответствует тому, что обычно называется «приемом».

По внутренней парадной лестнице тек плотный поток смеющихся и болтающих людей, а навстречу им с трудом пробирались те, кто уже собрался уходить. На мгновение Эдмунда посетила мысль развернуться и последовать их примеру. Но он только глубоко вздохнул, отдал свою шляпу и пальто другому лакею и пристроился в конец очереди.

Когда он одолел две трети подъема, ему повстречалась пожилая дама, пытающаяся спуститься. Наигранно вздрогнув, она остановилась.

— Святые небеса! Неужто лорд Эшенден? — Леди Тарбрук прижала руку к щедро украшенной драгоценностями груди. — Вот уж кого не ожидала здесь встретить!

Эдмунд тут же придумал несколько весьма грубых ответов. При иных обстоятельствах он выбрал бы один из них и бросил ей под ноги в надежде, что она споткнется. Все потому, что эта леди принадлежит к числу болтливых матрон с куриными мозгами, разговаривать с которыми — даром время терять. Его нисколько не смутило бы, что тем самым он ее оскорбит, поскольку ему нет дела до того, что думают или говорят о нем дамы вроде нее.