Держава под зверем

– Ни в коем случае, – немедленно парировал я, – во-первых, мы достаточно строго контролируем наш внутренний рынок. Уровень зарплат только незначительно превышает производство и импорт. То есть у нас всегда спрос будет на немного, но превышать предложение. А с учетом достаточно серьезного переориентирования промышленности на космос…

– Ладно, спорить не буду. Тебе виднее. У нас сейчас столько экономических институтов этими делами занимается, что проморгать никак не должны, – согласился маршал, – значит, разболтать мировую экономику там особой сложности не представляет?

– Если только она уже не окажется в глубокой… – Егор посмотрел на Галину и Светку, внимательно слушающих, но не вмешивающихся в разговор, и на ходу поправился: – В глубокой яме.

* * *

Сладкий, почти приторный, чай с молоком? Глаза б мои его не видели! А Галинке нравится. И бабуся ее еще подзуживает, лактацию, мол, улучшает. И где она таких медицинских терминов в своей деревне набралась? Впрочем, на мой черный кофе Наталья Матвеевна не покушается. Наоборот, сама по утрам пристрастилась. А жену мою, то бишь свою внучку, этим молочным чаем пичкает. Галка ее слушает почти так же, как меня. Наталка, налопавшись мамкиного молока, довольно щурится. Девонька уже прекрасно ходит и обожает слушать сказки и смотреть мультики. В Светку, которая проводит все свободное время рядом с племянницей, вцепляется почти так же, как в меня. Ночами, когда ребенок из-за режущихся зубиков не спит, я гуляю с дочкой по комнате на руках. Мне из нашей семьи это проще всего. Потребности во сне у меня мизерные. Галинка, которая у нас учится, работает в институте Келдыша-Винера и кормит Наташеньку, должна спать. Доверить ребенка обслуге? Никогда! Я прекрасно помню наше со Светкой детство после смерти мамы. Воспитывать детей должна только семья. А как Наташенька у нас улыбается! Так бы и сидел с ребенком все время, когда она не спит, но работать ведь тоже надо.

– Когда? – Галинка уже накормила Натали и отдала ее нянчиться бабке. Теперь жена как раз успевает позавтракать со мной.

Эта чертова пропаганда действует и на нас самих, на наши семьи. А может быть, так и надо? Если весь мир заболел космосом, то чем мы хуже? Вот только как эту детскую болезнь цивилизации сделать хронической? Строго следить за настроениями во всем мире и вовремя подталкивать в нужную сторону? Можно. Точнее – нужно! Но в то же время остро необходимо подкидывать в топку этой жажды «вперед, выше и дальше» успехи покорения очередных рубежей. Какое воодушевление вызвал полет первого спутника! Народ во всем мире с ума от радости сходил! Причем, так как в программе участвует практически все мировое сообщество, праздновала вся планета. Ракетоноситель – конвертированный «Тополь-М» – был полностью наш, советский. На самом деле это был хорошо модернизированный вариант даже не «Тополя», а РС-24 «Яре»[70]. В том мире эту систему еще рассекретить не успели.

Мы отказались от создания ракетно-ядерного щита. Не от кого стало защищаться. Нет у нас теперь вероятного противника. Только друзья. Дружить оказалось в том числе значительно дешевле, чем воевать. Обтекатели головного отсека делала Франция. Панели солнечных батарей – немцы. Пиропатроны сброса створок обтекателя – британцы. Антенны спутника – Япония. Оптику системы ориентации – американцы. Двигатели этой системы – Израиль. Конечно, все делалось строго по нашим чертежам и под строгим контролем наших специалистов. Весь мир теперь сидит на советской системе допусков и посадок. Все измерения – только в СИ![71] Каждой стране мира досталось по маленькому кусочку спутника. Греки делали крепеж, а итальянцы – топливо для последней ступени. Зато и праздновали первую победу всей планетой.

А уж когда собачонка на орбиту слетала в прошлом месяце… Светкины фотографии с Лайкой на руках до сих пор с первых страниц газет не сходят. Ну не смог я Синельникову в такой мелочи отказать! Да и Лаврентий Павлович был не против.

– Васенька, так когда? – Галина потеребила меня за руку.

– Месяца через четыре. Брошены просто огромные международные силы и средства. Конечно, все самое главное делают наши. В первую очередь – безопасность полетов и еще раз безопасность, – историю покорения сверхблизкого космоса в том мире я жене описал уже достаточно подробно, – черт с ним, со спутником, хотя деньги вбуханы огромные, навернется – другой запустим. А вот людей терять я никому не позволю.

– Сам, небось, хочешь полететь, – Галинка улыбается, заранее зная ответ.

– Кто же меня туда пустит? – я примирился заранее. Нельзя объять необъятное. – Что первое скажет Берия?

– «Только через мой труп!» – жена приставляет к глазам сомкнутые в кружок большие и указательные пальцы обеих рук, изображая знаменитое пенсне.

– При маршале такое повторишь? – смеюсь я.

– Сколько угодно! – Галкин звонкий смех звучит для меня как музыка. – Наш Берия только с виду такой строгий. Для своих он кровь из носу, разобьется, но все сделает только самым наилучшим способом.