Держа океан (ЛП)

Когда мы целовались в больнице, и некоторые из тех поцелуев мне казались страстными, но он только дразнил мои губы, иногда покусывая или посасывая их. Эммету нравилось играть с чувственными аспектами поцелуя, и иногда он останавливался, чтобы прокомментировать ощущения, которые те вызывали. Мне это нравилось. Я говорил немного, но иногда мне этого даже хотелось. Я мог сказать ему, каким твердым он меня делал, как тесно стало в моей груди или о том, как мне нравилось ощущать вкус его поцелуя на моих губах еще как минимум в течение целого часа после. Он всегда улыбался, когда я говорил, и уделял еще больше внимания моим губам.

В тот день в саду он впервые раскрыл мои губы своим языком. Удивившись, я приоткрыл рот, а его язык проскользнул внутрь и коснулся моего. Я ахнул, а Эммет улыбнулся и, отстранившись, прикоснулся к моему лицу.

— Как рыба…

Я рассмеялся и накрыл его руку своей. Да, что-то похожее.

— Бугристая, шероховатая, как пергамент, и влажная. — Эммет погладил мою щеку пальцами. — Я хочу повторить. Открой рот и позволь мне поцеловать тебя с языком.

Трепет, охвативший меня, был настолько сильным, что мне пришлось закрыть глаза.

— Эммет, когда ты так говоришь, все во мне напрягается.

— Позволь мне еще раз коснуться твоего языка своим, и ты почувствуешь это снова.

И он сделал то, что обещал.

Я перестал спрашивать его, где он учится целоваться, потому что это всегда был интернет. Иногда он смотрел видео, иногда читал, иногда заходил на форумы. Клянусь, в интернете не было ничего, что он не смог бы найти.

Мне нравилось быть подопытным кроликом в его «поцелуйных» опытах, и поцелуи с языком не были исключением. Его язык скользил, исследуя мой рот. Он был колеблющимся и неуверенным, но не долго. Я тоже проявил инициативу, но в основном я позволял Эммету вести меня, потому что мне это нравилось. Когда он целовал меня или прикасался ко мне, вокруг меня исчезало все, кроме Эммета.

Сегодня единственной проблемой было то, что Эммет своим языком сделал меня очень твердым, и я сходил с ума от потребности прикоснуться к нему. Я желал потрогать его. Оторвавшись от поцелуя, я осторожно потерся своим носом об его нос.

— Эммет, мне недостаточно только целовать тебя.

Его пальцы сжали мои волосы.

— Да. Когда мы переедем в нашу квартиру, мы сможем заняться сексом.

Я не был уверен, что хотел заходить так далеко, но не хотел портить момент, а еще не хотел ждать так долго, чтобы иметь возможность заняться чем-то большим, нежели просто целоваться.

— Мы могли бы пойти в мою комнату прямо сейчас.

— Нет. Даррен может войти.

Я положил голову на его плечо.

— Я не хочу ждать. Мы переедем в нашу квартиру только месяца через полтора.

Клянусь, я почувствовал его улыбку.

— Я забыл тебе сказать. Боб говорит, что мы особый случай и можем переехать уже через две недели.

Я поднял голову и поймал взглядом его усмешку. Он не забыл сказать. Это была очередная, свойственная Эммету шутка, но мне было все равно. Я был рад. Все во мне стало таким громким и горячим, но в хорошем смысле.

— Я хочу, чтобы ты поцеловал меня снова, — сказал я, но, когда он наклонился ко мне, я прикоснулся пальцами к его губам. Бабочки в моем животе запорхали в предвкушении, когда я озвучил очередную просьбу. — Можешь поцеловать меня так же страстно, Эммет? С языком?

Его лицо не поменялось, и голос остался ровным, но я все равно мог услышать в его голосе улыбку.

— Да, — ответил он.

И сделал это.

Глава 15

Эммет

Я был безумно взволнован переездом в «Рузвельт». Все мои вещи были упакованы в коробки, в которых им было неприятно находиться, но вскоре я распакую их уже в своей квартире. В нашей с моим парнем квартире.

Мы прошлись по магазинам, задавшись целью купить наши собственные тарелки, кружки и кастрюли. Большинство покупок сделал я сам, потому что поначалу у Джереми это не получалось. Нам потребовалось три попытки, чтобы добраться до магазина и начать закупаться.

Первый раз, когда мы запланировали поход в магазин, маме позвонил человек из «Икаруса».

— У Джереми сегодня плохой день, — сказал ей работник дома.

Я расстроился и настоял на том, чтобы мама взяла меня с собой в «Икарус», но они не позволили нам подняться наверх.

Я ходил по гостиной, напевал и хлопал в ладоши. И пока мама что-то обсуждала с персоналом, Даррен заговорил со мной жестами.

«Вы приехали за Джереми?»

«Да, — показал я в ответ. — Почему они не дают мне увидеться с моим парнем?»

«Потому что сегодня он очень болен. Он лежит в постели и иногда плачет».

От этих слов мой осьминог начал сходить с ума, и я показал маме, что мне плохо.

— Пожалуйста, вы должны позволить моему сыну увидеть его друга. Только если они увидятся, Джереми почувствует себя в безопасности, — сообщила она сотруднику. — Если вы не согласитесь, то обещаю, что вы увидите сейчас очень рассерженного аутиста.

Они спорили еще несколько минут, а тем временем Даррен продолжал говорить со мной.