Дервиш

Пожилой мужчина вытер лицо рукавом, и медленно заговорил с трудом подбирая слова:

- Приехал к нам человек. Чужой, на огромной лошади. Мы сразу увидели, что он издалека.

Он говорил, а Глеб видел живые картинки его рассказа: он увидел всадника, неторопливо едущего по морозной снежной степи верхом на огромной лошади трёхцветной масти. Крепкие ноги коня с мощными бабками и огромными копытами медленно ступали по скрипящему снегу, и всадник мерно покачивался в седле.

- Лошадь большая была, на таких артаки не ездят, у нас таких нет. И масть у неё была трёхцветная, никогда такой не видел!

Впереди показалось небольшое селение, три круглых юрты стояли рядом, недалеко от них были загоны для овец и лошадей. Всадник остановил коня около привязи и неторопливо спрыгнул на землю. Земля загудела от удара его ног.

- Хозяин у неё тоже большой был, взгляд тяжёлый, почти не говорил, всё смотрел и молчал.

Привязав коня, гость двинулся к юрте. Конь скосил тёмный глаз на заиндевевший на спине цветастый чапан хозяина, на густой пар его дыхания, столбом поднимающийся над головой и цепляющийся за острый верх его треуха, и громко фыркнул, переступив ногами. Что-то недоброе ощутил Глеб, видя перед собой происходящее. Он почувствовал то, что говорил путник, и в сердце проникла какая-то неясная тревожная тень.

- Как вошёл - поздоровался, воды попросил. Я за стол его пригласил, он поблагодарил, с нами сел. Много ел. Целого барана мы съели, одну половину мы, а другую - он, и ещё попросил! Я сыновей послал второго барана зарезать, и пока мясо жарилось, гость голову опустил и заснул, но как мясо принесли - снова есть принялся. Никогда не видел, чтобы кто-то ел так жадно и быстро. Жена моя сразу мне сказала, что не человек он! Когда вторую тушу съел, ещё барана попросил поджарить!

Сын путника сидел недалеко от входа, боязливо поглядывая на колдунью и на магическое убранство её юрты. Сама она уже сняла свою шапочку, бросила остаток дымящего пучка в огонь, и, лёжа на своём топчане, задумчиво курила трубку, слушая рассказ. Её молодое красивое лицо было неподвижно, а взгляд был отсутствующим и отрешённым.

- Я ему ответил, что ничего не могу больше дать, - взволнованно продолжал путник, - баранов у меня мало, зиму не переживём. Летом много заболело, зарезать пришлось.

- Не простой дух к тебе явился! - Сказала колдунья, выпуская дым. - В гостях у тебя был сам Тыргай-сашэ, дух священной горы Арги-хулун! Он - четвёртый внук Великого Шахрибалая, воплощения Чёрного Волка, который съел солнце, поэтому у него такой аппетит.

- Что он хотел? Зачем приходил? - Вновь разволновался пожилой путник.

- Обидел ты своего гостя, - покачала головой колдунья, - отказал ему. Он просил, а ты отказал, хотя мог дать ему то, что он попросил. Тогда бы Тыргай-сашэ наградил тебя, а теперь он за твою жадность злой на тебя, наказать тебя хочет!

Она замолчала и снова затянулась трубкой. Отец и сын тревожно ждали, не спуская глаз с колдуньи, которая закрыла глаза и слушала что-то.

- Мой дед рассказывал мне о нём. - Неожиданно сказала она, не открывая глаз. - Тыргай-сашэ - справедливый дух, но зло, сделанное его предком, не даёт ему покоя. Он всюду ездит на своём трёхцветном коне, которого ему подарили духи времени. Дух прошлого дал ему кости, дух настоящего дал ему плоть, и, когда Тыргай-сашэ сделал из них коня под стать себе, дух будущего вдохнул в него свою силу! Теперь Тыргай-сашэ всюду ездит на своём трёхветном коне. Иногда он появляется среди людей, чтобы напомнить о себе или наказать дурного человека.

- Он приходил ко мне чтобы наказать меня? - Со страхом спросил пожилой, вновь вытирая лоб рукавом.

- Нет, но ты совершил глупость! - Повторила колдунья. - Нельзя было ему отказывать!

- Что мне теперь делать?!

- Нужно просить прощения.

Колдунья выбила трубку об полено костра и убрала её. Вздохнув, она посмотрела на своего гостя:

- Утром зарежь всех своих баранов и зажарь их, и не вздумай хоть одного себе оставить! А я пока буду звать Тыргай-сашэ в гости.

Сгорбившись от услышанного, пожилой гость сидел молча, опустив голову, не дерзая что-то сказать в ответ.

Последняя картина которую увидел Глеб, была запоминающейся: множество костров пылали в снежной степи вокруг трёх юрт, сорок туш баранов, надетых на колья, жарились на них, а тот, кто разговаривал с колдуньей, вместе с сыновьями ходил между костров, поворачивая туши и подбрасывая ветки в огонь.

Дервиш хлопнул себя по коленям:

- Теперь ты убедился, что знаешь её давно! Она помирила тебя с духом, и за это ты был ей благодарен. Она стала частой гостьей в твоём доме. Когда у тебя родились две дочери, она давала им имена. Вы стали друзьями. Когда ты покидал мир в том рождении, ты уже любил её всем сердцем. И потом вы встречались много раз.

Глеб и Вика с сочувствием смотрели на Славу. Он не поднимал глаз, глядя на огонь. Дервиш продолжал:

- Вы - одно целое, между вами нет непонимания. Это необходимо, чтобы не нарушать гармонию.

- Интересно, а откуда мы друг друга знаем? - Услышал Глеб голос Вики.