Деревня у мертвого леса

– Да ладно тебе, не волнуйся ты так, – дед улыбнулся. – Охотника я уже тыщу лет не видел, а Сборщик в деревню обычно не заходит.

– Обычно… – глубоко вздохнув, произнёс Паша. – А если всё-таки зайдёт? Кто вообще такой этот Сборщик?

– Как тебе сказать… – дед задумчиво поглядел в потолок и мрачно улыбнулся. – В общем, он – ценитель искусства. Там, в лесу, у него своя коллекция есть. А состоит она из частей человеческих тел. Этот художник, или лучше сказать скульптор, всяческие разные композиции из них клепает. Да и примерить на себе чью-нибудь голову или руку он, в принципе, не против.

По спине у Паши пробежали мурашки, а пальцы лихорадочно застучали по столу.

– Теперь понимаешь, почему я говорю, что лучше не знать обо всех этих тварях сразу? – дед собрал всю грязную посуду в одну кучу. – Спать надо идти, а не языком чесать.

Дед показал Паше, где находится туалет, и приготовил ему постель на диване во второй комнате, где ещё находился столик и два старых сундука.

– Вот, смотри, – Валентин поставил лампу на столик рядом с постелью внука. – Она будет стоять тут, недалеко от тебя. Захочешь сходить в туалет или в штаны от страха – зажги лапму, спички тоже тут. Если её свет тебя не успокоит, и ты продолжишь дрожать, как осиновый лист, то зови меня. И тогда я приду и скажу тебе пару мотивирующих слов, примерно таких же, как сейчас, и всё будет в порядке. Добро?

– Спасибо за поддержку, – недовольно пробурчал Паша и лёг в постель.

– Всегда пожалуйста, – усмехнулся дед и ушёл в свою комнату.

Паша никак не мог уснуть и постоянно ворочался, переворачиваясь то на один бок, то на другой. Изредка в ночной тишине раздавались завывания, услышав которые, хотелось посильнее вжаться в диван и получше укутаться одеялом. В голове парня метались разные мысли и не давали ему покоя. Он не переставал корить себя за то, что приехал в это странное место, и сильно надеялся убраться оттуда уже утром.

Через какое-то время Паша сильно захотел по нужде и медленно поднялся с кровати. Если бы не посапывания деда из соседней комнаты, то вокруг царила бы гробовая тишина.

Паша зажёг лампу и, надев тапочки, направился ко входной двери. В синеватом свете всё вокруг казалось жутким и неестественным. Парень постоял минуту, думая о том, сто́ит ли будить деда, и решил не тревожить его, вспомнив недавние насмешки.

"Дрожать, как осиновый лист, – с недовольством сказал про себя Паша. – Надоело мне всё это. Можно подумать, что он, когда столкнулся с таким в первый раз, был абсолютно бесстрашен."

Паша накинул на себя куртку и в тапочках вышел на улицу. Вокруг стояла полная тишина, не было даже малейшего ветра. Паша постоял полминуты, глядя на ночные виды леса и других домов деревни, и медленно отправился в уличный туалет, обогнув дом.

Пока он шёл, то постоянно оглядывался и смотрел по сторонам, опасаясь, что на него что-то выпрыгнет из темноты. Но всё обошлось, и парень без происшествий добрался до туалета и сделал все свои дела.

В тот момент, когда он отправился назад в дом, он вдруг стал слышать неясный гул. Откуда он исходит, определить было невозможно.

"Не к добру это," – пронеслось в голове у Паши, и он торопливо пошёл в дом.

Подойдя ко входной двери, парень увидел на ней какие-то пятна, цвет которых в этом синеватом свечении сначала было сложно разобрать. Однако, присмотревшись, Паша понял, что это, и его сердце застучало, как сумасшедшее.

Дверь украшало несколько кровавых следов и разводов от чьих-то рук. Паша прислушался, но ничего кроме давящего гула слышно не было. Тогда парень осторожно открыл дверь и зашёл в дом. На полу виднелась кровавая дорожка, которая тянулась в комнату, где спал дед.

"Что это? Откуда это взялось? Пару минут назад этого не было!" – панически думал Паша, руки которого уже тряслись от страха. В этот момент он услышал очень тихий смех, доносящийся из комнаты. В его голове появилась безумная мысль, что дед его разыгрывает. Паша бесшумно подошёл к дверному проёму и заглянул в комнату.

В темноте к нему спиной стоял дед, который находился перед открытым шкафом и смотрел внутрь него. Свет от лампы был недостаточно ярким, чтобы увидеть, что было в шкафу, но его хватило, чтобы разглядеть испачканные в крови руки Валентина.

– Дед, – жалобно позвал его Паша, но он никак не отреагировал на это и продолжил пялиться внутрь шкафа, тихо смеясь.

"Либо он сошёл с ума, либо я," – с ужасом подумал парень и попробовал ещё раз позвать его:

– Дед! Ты чего?

Валентин медленно обернулся, и Паша чуть не выронил лампу, остолбенев от страха.

– Паша, я тебя не вижу, – прошептал дед и снова тихо засмеялся. На месте глаз у него были кровавые отверстия, откуда всё ещё текла кровь, капая на пол с подбородка. Все его руки и майка были перепачканы в крови.

– Какого чёрта? – с трудом смог выговорить Паша.

– Иди ко мне, – прошептал дед и засмеялся.