Деревянный хлеб. Части 1-4

Никогда не пойму этой страсти мужиков к публичным статусным разборкам. Зато, помню, как тогда мне померещилось неведомо что. Новый ГУЛАГ, как минимум… Жуть! А что? Достаточно вспомнить про опыты Зимбардо, с ролевыми играми самых обычных людей в «охранников» и «заключенных». Когда-то и где-то они принадлежали к одной социальной группы, но здесь и сейчас это уберменши и унтерменши. Само включилось. Проводила взглядом хвост удаляющейся колонны. Как всё просто, на самом деле… Может, потому-то ребята и покрикивают. Они, вроде как — элитное подразделение, а приказали выполнять «подлую» работу. Хочется от неё скорей отвязаться, а эти чертовы дедки еле волокут ноги по бездорожью… И про униформу — тоже тонко подмечено. В привычной «гражданке», человек своим внешним видом выражает социальный статус. А стоило всех переодеть в синие робы… Какое уважение может быть у морпехов к «белым таджикам»? Чурки, и только.

К счастью, на деле, «кастовая сегрегация» свелась к тому, что в расположении появилась ещё одна новая палатка-столовая «для технического персонала» (в дополнение к «солдатской» и «научной») и палатка-казарма для него же. Если верить моему носу, рацион у «срочников» и работяг ничем не отличался. Из одной полевой кухни столовались. По работе я ни с теми, ни с другими, практически не сталкивалась… Дела хватало всем.

Следующие за прибытием несколько дней напряженного ожидания запомнились плохо. Точнее, слились в один сплошной бедлам. Единственным островком стабильности посреди нарастающего шухера, как ни странно, оставались кухонные постройки. Остальной лагерь претерпевал радикальные перемены буквально ежечасно. Появлялись и пропадали сборные домики и палатки. Тянулись в неизвестность «Аномалии» кабели, тросы и шланги… Рычали дымным выхлопом разнокалиберные моторы и моторчики. Шелестел ленточный транспортер, унося в серое марево «Дыры» бочки, тюки и ящики… Бегали, стучали молотками, жужжали инструментами или ругались люди в военной форме и рабочих робах. Ночь просто исчезла, как явление, в ослепительных лучах прожекторов заливающего света, поднятых на телескопических вышках. Спали мы в маленьком двухместном «жилом модуле», с электрическим отопителем и двухслойными стенками из синтетики. Владимир появлялся среди ночи, пропадал на рассвете. Пока, наконец, не ушел насовсем. Без предупреждения. Вообще не вернулся. Сунулась в штабную палатку — меня выставили. Не положено. Занялась сверкой перечней снаряжения, отвлеклась… Прервали. «Это уже не надо!». А что надо? Оно-то хорошо, конечно — раскидаться с делами пораньше, а тут сюрприз — исчез сам модуль. Со всеми вещами. Вообще. Вместо него — пустое место.

Мобильный телефон, по приезде на Новую Землю, заткнулся сразу и навсегда. Рация, в моих «умелых» руках, быстро надежно испустила дух, буквально на следующий же день. И вот… Ни связи, ни понимания, что происходит. Какой ни какой, а свой дом. Был… Это оказался буквально «добивающий» удар. Жесткая кушетка под казенным одеялом, за эфемерными тряпичными стенками, для меня в тот момент выглядела последним островком спокойствия. Специально же выкроила час и отказалась от ужина ради привалиться и закрыть глаза (перед которыми всё равно продолжают мелькать числа и таблицы). А! Уселась на первый попавшийся ящик и заплакала. Плевать, что подумают люди. Я устала, я замерзла, я просто хочу отдохнуть… Почему мир такой?

Теребящего меня за плечо пожилого дядьку, в промасленной робе и свитере, я сначала собралась просто послать. Отстань! Само пройдет… А он — не понял… Или, не захотел понимать. Или, наоборот — понял без слов. Может быть у него дочка моего возраста, тоже с закидонами… Короче, меня ухватили «под локоток» и повели. Напрямик… Ныряя в промежутки между контейнерами, защитного цвета грузовиками с кунгами и грудами снаряжения. Пришли. Лесенка… Дверь, ведущая в вагон на колесах. Насквозь пропитавшееся табачным дымом помещение. Заставленные аппаратурой стойки, вертящиеся кресла. Духота, несколько молодых парней, в одних тельняшках на голое тело, что-то там щелкают и переключают.

— Принимайте! Ещё одна потеряшка! У вас заряженные аккумуляторы к рации есть? — а откуда он узнал, что моя рация не работает? И уже обращаясь ко мне, — Вы, девушка, тоже свой жилой модуль не нашли?

— Угу, — всхлип вышел жалостный. Давно не попадала в ситуацию «девочка, какой твой домашний адрес?»

— Смотри позицию «Б-24»! — кажется, так написано на маленькой пластиковой табличке у меня на груди.

— Её здесь нет! — почему это меня нет? Вот же я — здесь… Новый начальственный голос за спиной.

— Проверьте весь список… — быстрый перестук по клавишам, — и свяжитесь, наконец, с Соколовым… Бардак на борту!

— Кто меня всуе поминает? — фургон дрогнул и ощутимо накренился. Ого, ну и дядечка… Человек-гора… Раньше видела издали. Говорят — его назначили начальником экспедиции.

— Ой! — заметил, пригляделся, похоже — узнал… Протянул руку для пожатия.

— Вас Галина зовут? — молча кивнула, — Почему занятия по обращению со средствами связи не посещали?