Деревянный каземат

– Как, где? На полу. Раскладушку купить у хозяев денег нету. Вообще-то, по большей части, спать и не приходится – всю ночь драишь номера к утреннему заезду, но если часок удается выкроить, вот, прямо на полу стелешь одеяло и рядом с вонючими туфлями сворачиваешься калачиком… а ты как думала? – Лиза рассмеялась, – администраторам лафа, конечно. Там зарплата десять штук, да еще они клиентов без оформления пускают. А номер здесь три тысячи за ночь, вот, и посчитай. А тут рубашку кому-нибудь погладишь. Ну, дадут тебе стольник, так ведь надо погладить, чтоб и номера успеть убрать… а куда деваться?.. – Лиза вздохнула, и Аревик поняла, что вся ее веселость напускная, но если не пытаться поднять себе настроение, то получится… получится хуже, чем у нее в ЖЭУ.

– Может, я и не буду у вас работать, – сказала Аревик, надевая еще теплое платье.

– Это, как знаешь, – Лиза развела руками, – если, конечно, Анна твоя знакомая, она тебя быстро в администраторы перетащит, у нее ведь с хозяином свои отношения… ну, ты понимаешь. Думаешь, я б пошла твое платье стирать, если б кто другой попросил? Вот мне делать больше нечего!..

Аревик решила, что слово «помойка», употребленное Лизой вскользь, является самым точным. Если б она так не зависела от Анны, если б у нее был хоть малейший вариант, кроме этого, если бы…

– Эй, – Лиза тронула ее за руку, – ты что? Тебя так убила обстановка? Так ты еще не знаешь, что за работа. Надо чтоб в номере не просто было чисто, а все блестело. Не дай бог, хозяин пятнышко заметит! А там зеркала – о-го-го какие, в ванных сплошной металл. Попробуй, чтоб никаких, ни разводов, ни потеков. Сейчас хоть сухо, а осенью, когда дождь!.. Все ж прутся, как есть, а дорожки в холле тоже наши. Через каждый час пылесосим, и крыльцо еще моем…

– Ну да, конечно… – Аревик вдруг расхотелось слушать эти подробности, чтоб заранее не портить настроение, ведь если от нее ничего не зависит, и она вынуждена подчиняться, либо Анне, либо той неизвестной Кате, то какой во всем этом смысл?..

В коридоре Аревик почувствовала приятное тепло, увидела солнце в огромном окне. Как оказывается мало надо человеку для радости!.. Анна оформляла очередных клиентов и только помахала ей рукой. Собственно, Аревик такое прощание устраивало. Она поспешила на улицу, где сухой горячий воздух тут же принял ее в объятия, выдавливая запоздалые мурашки.

Больше бродить по городу Аревик не хотелось. Окружавшие ее незнакомые лица грозили расплыться в приветливой улыбке и… и что тогда делать? Ожидание непредсказуемых встреч заставляло пребывать в постоянном напряжении, а Аревик требовалось успокоиться, забившись в глухую нору, и отсидеться, пока не придет какое-то решение.

Подойдя к остановке, она увидела маршрутку, на которой среди прочих ориентиров виднелись большие буквы – СХИ. Махнула рукой, и дверь открылась прямо перед ней. …Теперь главное, не проехать свою остановку, и еще, чтоб не зашел никто из соседей… Этот страх, проколоться в мелочах… Интересно, как живут разведчики, которые выдают себя за других людей?.. А тут еще убийство… Вдруг милиция раскроет его? Может, тогда, действительно, проще снова уйти в портрет и начать все сначала?..

– …Вы выходите?

Взглянув в окно, Аревик увидела фиолетовую вывеску на одноэтажном домике; кивнула, а внутри все сжалось – кого еще она может встретить?.. Однако по улице удалось проскочить быстро и незаметно, потому что в самое пекло люди предпочитают, либо сидеть в прохладных домах, либо загорать на пляже. Дверь оказалась не заперта, и Аревик тихонько прокралась на веранду.

– Молодец, что так рано. Как ты себя чувствуешь, дочка? – Татьяна Ивановна возникла совершенно неожиданно.

– Ничего, только устала, – у Аревик язык не повернулся добавить «мама», – пойду, отдохну, – сказала она, стараясь избежать ненужных расспросов.

– Может, покушаешь? Я окрошку сделала. Квас кислый и холодный…

…Значит, Катя любила окрошку, – автоматически отметила Аревик, – а я ее даже ни разу ни пробовала… Но есть действительно не хотелось, поэтому она лишь покачала головой.

– Пойду лучше, полежу.

– Иди. Может, уснешь… А помнишь, как ты любила окрошку с жареной картошкой?..

…Господи!.. – Аревик мысленно воздела руки, – я – никогда!.. Никогда я не смогу стать Катей!..

– Нет, не помню, – но тут же добавила обнадеживающее, – я вспомню обязательно…

Когда дверь в комнату закрылась, Татьяна Ивановна выждала несколько минут и на цыпочках подошла к телефону; набрала номер.

* * *