Депеш Мод

Маруся в который раз покрасилась. В оригинале её волосы, кажется, чёрные, наверное чёрные, это было бы естественно, всё-таки она из Кавказа, сейчас она выкрашена во что-то тёмно-красное и сильно подстриженное, на ней чёрный халатик, под которым уже ничего, кроме самой Маруси, нет, она вываливает всё это на нас, нам и без того плохо, а тут ещё такое, вы кто? спрашивает она сначала, потом узнаёт-таки Васю, меня она никогда не узнаёт, я уже даже и не обижаюсь, а Собака и вообще ни на что не претендует, ну, — произносит, — что — принесли? она ещё спит, просто стоя посреди коридора, стоит и спит, но о чём-то разговаривает с нами, плохо, правда, разговаривает, но хоть что-то, хорошо хоть вообще нас впустила, принесли? спрашивает она снова. что принесли? не понимает её Вася. ну, вы же обещали — произносит Маруся, я напрягаюсь, что-то тут не так, может, лучше сразу свалить и не ждать очередных неприятностей со стороны генералитета, вы же звонили только что, — полусонно говорит Маруся, — я же просила, это не мы звонили, — произносит Вася, — не вы? удивляется она, не мы. а что тебе нужно? спрашивает Вася. у нас всё есть, можно мы у тебя отсидимся? Маруся разочарованно пожимает плечами, мол, сидите, мне какая разница, поворачивается и исчезает у себя в комнате, а мы остаёмся в коридоре с нашим другом Молотовым, членом цк.

— Что-то она нам не рада, — говорит Собака и идёт на кухню.

— Она никому не рада, — произношу я, следуя за ним. — Чего ей радоваться.

— Ну а чего бы и не радоваться, — говорит Собака, разливая коньяк по глиняным кружкам. — Если бы мне кто с утра принёс три бутылки коньяка — я радовался бы.

— Если бы мне, — произношу я, выпивая, — с утра принесли бюст Молотова, я бы ещё подумал, радоваться ли.

— Нужно её разбудить, — произносит Собака, наливая по новой. — А то как-то нехорошо — пришли, сидим, бухаем.

— И правда — нехорошо, — говорю. — Но лучше не будить. Лучше самим поспать. Я, — говорю, — уже вторую ночь поспать нормально не могу. Сначала мусарка, потом этот марксист в кедах. Спать хочу. Пошли спать.

— Спать? — спрашивает Собака. — Знаешь, я сейчас в таком состоянии, что просто боюсь спать.

— Почему боишься? — спрашиваю.

— Я боюсь, что засну и просто не додумаюсь проснуться, понимаешь?

Собака наливает ещё, но я уже отказываюсь, всё, говорю, хватит, пошли спать, Собака недовольно поднимается, мы находим в одной из комнат на диване Васю, который закутался в какое-то одеяло и благополучно себе спит, и нам не остаётся ничего другого, как идти искать какую-то другую кровать, или диван, хоть что-нибудь, мы заходим в другую комнату и видим там посреди большой, хорошо известной нам кровати Марусю, уже даже без халатика, которая засунула голову под подушку и так спит и на нас особенно внимания не обращает, дивная бесконечная ночь, которая перетекает в точно такое же утро, наши друзья расползаются по углах и сними утрачивается какая угодно связь, они будто умирают ежедневно в 7 утра, выглядит всё это во всяком случае именно так, если не страшнее, всё — я сплю — говорю я Собаке, он подходит к кровати, двигайся, — говорит Марусе, и отталкивает её на край кровати, можешь спать, — говорит мне, нет, отвечаю, давай ты к ней, почему я? спрашивает Собака, а почему я? говорю, ты же спать хочешь, а я, — произносит, — её боюсь. Я вздыхаю и соглашаюсь, но всё-таки кладу между собой и Марусей Молотова, так — на всякий случай.

09.57

— О чёрт! — кричит она. — Это ещё что такое?!

Я просыпаюсь и испуганно смотрю вокруг. Рядом со мной на кровати сидит Маруся, совсем без ничего, прикрывается подушкой и испуганно смотрит на меня.

— Чёрт! — кричит она. — О чёрт! Это еще что такое?

— Не кричи, — пытаюсь я её успокоить. — Чего ты кричишь?

— Это ещё что такое? — показывает она на бюст рукой, другой придерживая подушку. Собака тоже проснулся и отбежал к двери. Похоже, Маруся его испугала.

— Это бюст, — говорю я ей. — Не кричи.

— Чёрт!

— Ну, что ты? — произношу я испуганно. — Бюст. Всего лишь бюст. Это мы принесли.

— Для чего? — недоверчиво спрашивает Маруся.

— Ну, просто так, — говорю. — Думали, может, тебе нужен.

— Мне не нужен, — нервно произносит она.

— Хорошо, сейчас мы его уберём.

— А как вы сюда попали? — спрашивает Маруся.

— Ты же нас сама пустила, — говорю растерянно.

— Для чего?

— Не знаю, — говорю. — Мы пришли, ты впустила.

— Вы принесли? — спрашивает Маруся, очевидно, что-то вспомнив.

— Что? — не понимаю я.

— Ну, что-нибудь.

— Вот, — говорю, — Молотова принесли.

— Какого Молотова? — не понимает она.

— Члена цк.

— Где он? — не понимает Маруся.

— Ну, вот, — показываю я на Молотова.

Маруся пытается что-то понять. Потом достает откуда-то сигарету с зажигалкой и начинает курить, нервно всё обдумывая.

— Вы давно тут? — спрашивает.

— Не очень, — говорю. — Часа два-три.

— Ясно, — говорит она.

Мы сидим с ней в её кровати и молча смотрим друг на друга. Она симпатичная, пьёт слишком много,но всё равно симпатичная. Особенно с подушкой.

— Хочешь покурить? — спрашиваю.

Она поднимает сигарету и показывает мне — мол, я же курю.

— Мы принесли, — произношу.