Деньги со стоном

— Да, завтра нам взвод наблюдателей пришлют. На усиление. Всех под колпак возьмем, — заявил Яша.

Разумеется, никакого взвода не будет. Нет у него людей, чтобы следить за Ларионовым. А надо бы это устроить. Если поднапрячься, можно решить вопрос, но Яша не хотел ничего делать. И все из-за Олеси.

Злость на Глеба до сих пор клокотала в его душе. Он не испытывал никакого желания отмазывать друга детства. Топить он его не собирался, как и протягивать руку помощи. Поэтому пусть Ларион пока отдыхает. Не надо его трогать, раскручивать на чистосердечное признание. Если он вдруг сознается в убийстве, то Глеб окажется чистеньким, не невиновным. Как будто и не гулял с Дашей.

— Да не нужен нам взвод, — сказал Витя. — У меня там знакомый на базе. Он в случае чего даст знать.

— В каком именно случае?

— Ну, может, Ларион там, на базе кого-то грохнет, спутается с какой-нибудь бабой, а потом пришьет и ее, и мужа.

— Вот как грохнет и пришьет, тогда и поговорим.

— Так я пошел? — Щелкачев косо глянул на начальника.

Не нравилось ему его поведение. Заметил, наверное, гнильцу в его душе. Но так Яша и сам был себе не рад. Настроение ни в дугу. Надо работать с Ларионом, брать его за жабры, бить фейсом об тейбл. Но он не станет этим заниматься. Пусть Глеб сам выкручивается, если сможет.

Скрипит кровать, качается, телочка на ней вздыхает, а Ларион на полном ходу. Туда-сюда, туда-сюда. Что за отдых на море без баб?

Домики на базе весьма убогие, деревянные, без удобств и сплит-систем. Именно такой сарайчик Лариону сперва и предложили. Он не согласился, наехал на директора базы. Пришлось слегка доплатить, зато в его распоряжении оказался металлический вагончик с кондиционером, сортиром и душем. Телевизор, холодильник, все дела. А с бабой проблем вообще не было. Пришел, увидел, завалил.

Ларион уже был в самой верхней точке, когда раздался стук в дверь. Так барабанить мог только Вензель. Неужели шухер? Может, зря Ларион на директора базы наехал?

— Отдыхай! — сказал он, соскочил с тела, влез в шорты, вывалился из спальни, открыл дверь и нахмурился, увидев Лешу.

Ларион не думал, что Хворост сам к нему пожалует. Мог бы позвонить или человека прислать.

— Какие люди! — заявил он.

Хворост не ждал, когда Ларион пропустит его, попер в дверь как танк. Лариону пришлось сойти с пути.

Леша заглянул в спальню.

— Здравствуйте! — жалко пискнула Валюха.

Хворост пренебрежительно усмехнулся. Эта особа и рядом не лежала с его Женей, но так Ларион и не думал это отрицать, даже готов был обсудить с Лешей достоинства и недостатки его жены.

— Вали отсюда! — буркнул Хворост, сел на стул, глянул на холодильник.

Жарко на улице, сейчас бы минералочки, а еще лучше пивка, но Ларион сделал вид, что не заметил намека. Тогда Леша сам открыл дверцу, достал оттуда бутылку колы, скрутил крышку.

Он так увлекся этим процессом, что даже не глянул на Валюху, проскользнувшую мимо, но все-таки спросил:

— Кто такая?

— Эстафетная палочка. Утром со мной, вечером отдал бы Вензелю.

— Отдал бы?

— Так выскользнула палочка. — Ларион глянул на Лешу с укором и насмешкой.

Не успел он испытать восторг падения с вершины. Ну и кто, ты, Хворост после этого?!

— Подберешь. Тут много чего на земле валяется.

— Ага.

Женя тоже валялась, потому как за ней плохо смотрели. А Ларион не гордый, он наклонился, подобрал. Ему очень хотелось сказать об этом вслух.

— Директору зачем нагрубил? — Хворост кивнул в сторону вагончика, где размещалась администрация базы отдыха.

— Директор тут ты, а этот фрукт так, сявка беспонтовая.

— Сявка или нет, а участковому он мог маякнуть. Я же говорил, не отсвечивай.

— Маякнул?

— Если бы маякнул, то я бы с тобой сейчас не разговаривал.

— А бояться нечего, я чистый.

— Под следствием ты.

— А доказательства?

— И грохнул не абы кого. Ренат мне другом, считай, был.

— Так не трогал я его.

— Не трогал. Но наследил.

— Фуфло там, а не следы.

— Хочу глянуть, как ты работаешь. — Леша выразительно кашлянул в кулак. — Если накосячишь, уволю.

— А конкретно?

— На кошечках потренируешься.

— Не понял.

— С кем у тебя рамсы? С баскетболистом?

— И что?

— Вот его и грохнешь. И тебе хорошо, и я гляну, какой ты в деле, — сказал Хворост и глянул куда-то в сторону.

— Нормально у меня все с делом.

— Не знаю. Один раз ты с этим баскетболистом уже облажался.

— Да, сам виноват. Не надо было в разговоры с ним влезать.

— Больше не влезай. Сразу делай. А я посмотрю.

— Сделаю, не вопрос.

— Завтра и сделаешь.

— Почему завтра?

— А чего тянуть? Зайдешь в дом, сделаешь дело. Собаки у него нет.

— А сигнализация? Камеры? Там не просто, я знаю.

— Знаешь, стало быть?

— Так я же не с пустого места к нему подъезжал.

— У меня в доме система покруче, но тебя это не остановило. — Хворост попытался, но не смог скрыть укор. — Вот и здесь что-нибудь придумаешь.

— Цена вопроса?

— Какая цена? Размолов — твой враг.

— Я с него триста штук собираюсь стрясти.

Леша думал недолго.

— Баба там с ним. Оставлять ее в живых нельзя, так что придется грохнуть.

— Почему нельзя?

— Я не хочу, чтобы она стала свидетелем. За нее получишь стольник. Одна половина уйдет в счет долга, другая — твоя.