«ТОМАС ХОСЕ АЛЬВАРЕС-РИОС, основная кличка ДОБРЯК.
ДАННЫЕ ИНТЕРПОЛА: Один из самых знаменитых террористов мира. Впервые стал известен после убийства сотрудников французской антитеррористической полиции. Прибегает к самому жестокому насилию. Всегда ловко скрывается. При первой возможности должен быть задержан и взят под стражу. Чрезвычайно опасен.
ПРЕСТУПЛЕНИЯ: Убийства, похищения, взрывы, захват заложников, угон самолетов.
МЕСТО РОЖДЕНИЯ: Эквадор».
Роскани читал дальше.
«ОСНОВНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ: Мастер маскировки. Владеет многими языками, из них свободно: итальянским, французским, испанским, арабским, фарси, английским, американским английским. Крайний индивидуалист. Работает в одиночку. Несмотря на это, обладает широкими связями в террористическом подполье всего мира.
ПРОЧЕЕ: Своеобразная революционная идеология.
ПОСЛЕДНЕЕ МЕСТО ПРЕБЫВАНИЯ: Хартум, Судан.
РЕЗЮМЕ: Крайняя социопатия. Наемный убийца. Требует наивысшие ставки оплаты».
На этом официальная справка заканчивалась. Внизу было от руки приписано несколько строк:
«О каких-либо выездах объекта за пределы Судана неизвестно. Внешняя разведка Франции проводит по вашему запросу уточнение информации. О полученных результатах вы будете немедленно уведомлены».
— А я могу сказать тебе прямо сейчас, — проворчал себе под нос Роскани, закрыв тонкую папочку и кинув ее на соседнее сиденье, — что нет его ни в каком Судане. Он в Италии.
Запустив руку в карман куртки, он вытащил большой кусок бисквита в целлофановой обертке, перехваченной для страховки резинкой. Развернув обертку, он отхватил зубами кусок с такой же жадностью, с какой прежде затягивался, прикуривая сигарету. Его мысли вернулись в миланский городской морг, где он был всего полчаса назад.
Труп Альдо Чианетти, двадцатишестилетнего модельера одежды, обнаружили в подсобном помещении женской уборной станции техобслуживания на автостраде А9 на полдороге от Комо до Милана. Ему перерезали горло и заткнули рану туалетной бумагой. Через четыре часа новый темно-зеленый «БМВ» Чианетти обнаружили на стоянке возле миланского «Палас-отеля».
— Томас Добряк… — сказал Роскани, ни к кому не обращаясь.
Другие следователи могли и не согласиться с ним, но он-то нисколько не сомневался в том, кто был этим убийцей, столь охотно и умело пользующимся острыми предметами. Ему удалось каким-то образом выскользнуть из облавы, устроенной Gruppo Cardinale, после чего он решил добраться из Белладжио в Милан, уговорил молодого Чианетти подвезти его, а потом убил. А куда же он отправился из Милана? Или он до сих пор скрывается где-нибудь там?
Но все же главным оставался вопрос, зачем он вообще вернулся в Италию, где за ним охотится вся полиция страны, когда мог без труда перебраться в относительно безопасную для него Швейцарию и оттуда улизнуть еще дальше? Почему? Что же в Италии было столь важным для него, что он пошел на такой риск?
Гарри подвинул Елене кресло, и она села.
— Благодарю вас, — сказала она, все так же не глядя на него.
Стол был накрыт на двоих: порезанная ломтиками дыня, ветчина и небольшой графин с красным вином. После того как они покормили Дэнни и уложили его в спальне этажом выше, Вероника выставила их на увитую бугенвиллеями крытую террасу. Приказав им садиться и есть, она сразу же умчалась в дом, и они остались наедине, впервые с того момента, когда Елена ночью пришла в комнату Гарри.
— Что произошло у вас с братом? — спросила Елена, когда Гарри уселся напротив нее. — Вы поссорились, я это заметила сразу, как только вернулась в ту комнату.
— Пустяки. Братья есть братья, вот и все. Мы давно не общались.
— На вашем месте я говорила бы о полиции. И об убийстве кардинала-вика…
— Но вы же не на моем месте, правда? — резко оборвал ее Гарри.
Тем разговором, который произошел у него с братом, он не собирался делиться с ней. Во всяком случае, сейчас.