День гнева

— Не щедрость, а установленная информация, что в паре вы работаете производительнее, — напористо заявляет начальник. — Вам нужно будет отправиться в самый захолустный городской промышленный район № 0–5. Там вчера пропал один из Инфо-кардиналов, обладатель програманнства «В-1».

— Святые коды, — дрожащим пением, полным страха и ужаса, отразившимся в прекрасных глазах, молвит Анна. — Как такое возможно?

— Это ещё не всё, — рука начальника тянется к серебряно-блестящему предмету. — Пропала и его охрана, состоящая из «Киберариев». Этим делом уже собираются заняться другие Системы, которые я назвать не имею права. Но не об этом. Вам будет выделена охрана и вся сопутствующая информация, собранная на этом этапе. — И после слов пластинка, похожая на флэш-карту пропадает в ладони девушки.

— Я вас отправляю на это дело, так как вы назначены передовой информационно-аккумуляционной группой, наиболее способной из всех. Анна УК-205, отправляйтесь за получением служебного транспорта.

— Будет исполнено.

Прекрасная дама, кинув броский взгляд на Маритона, покидает пределы кабинета, оставляя двух мужчин наедине. Нелёгкая и гнетущая обстановка за секунду сменилась на ещё более удручающую для парня:

— Что это было, Маритон УК-115? — звучит грозный вопрос от начальника, который вновь занимает насиженное место.

— Вы о чём? — захватывая рукой руку у запястья за спиной, спрашивает Маритон.

— Я о сегодняшнем взгляде. Ты же понимаешь, о чём я говорю. Скажи правду, сейчас, на камеры и диктофоны нашего отдела Контроля над Поведением, ты имеешь к Анне УК-205 какие-либо чувства любовного характера?

— Нет, — ошарашенно отвечает Маритон. — Как вы могли такое подумать! — Кричит мужчина, стараясь обмануть «датчики звукового анализа» наигранным возмущениям.

— Да ну!? — давление усилилось.

— Знаете, я думаю, правильно, что наше общество лишено всякого бреда вроде любви и семейных отношений.

— Да, Уважаемый Аккамулярий, ты прав. Если ты забыл, то я тебе напомню, — сурово отчеканивает словом начальник. — Была установлена информация, что семейные отношения отвлекают людей от работы и добычи сведений всякого рода. А без семей люди повышают свою выработку и производительность, что положительно сказывается на работе Систем Управления обществом. Поэтому Апостолис Директорис приняли решения запретить семьи, как элементы, противоречащие прогрессу и торжеству Информократичного общества, — речь начальника так и разит официозом, от которого у Аккамулярия аллергия, но он видит, что его начальник это читает как формальность, ненужную и надоевшую.

— Так и есть, — печально врёт Маритон. — Так и должно быть.

— Да, ты прав, — грузно на выдохе молвит Виотин, — государственных борделей хватает, чтобы удовлетворить сексуальные потребности. Хорошо, что ты чуть-чуть знаешь историю.

— Ещё что-то?

— Да, тут поступали информационно-устанавливающие письма, в которых говорилось о твоём несоблюдении инфо-духовности, установленной Церковью Макшины и нашим инфо-культом. Ты не появляешься на проповедях, не даёшь просветительскую милостыню информационно-обделённым. Поэтому на правах программаннского информационного просветителя я должен зачитать тебе «Катрен-467» Инфо-философа Перейакова, стоявшего у истоков древнего культа Макшины.

— Хорошо, — разносится недовольный шёпот.

Руководитель запускает руку в карман широких штанин и вынимает меленькую потёртую толстую книжку, обтянутую алым кожзаменителем.

— Информация есть главная ценность общества и всех его видов, существовавших в различных временных периодах, — слова начальника обременены тяжестью, еле ощутимым отвращением, и они лишены всякой ревности к вере и в них нет религиозного фанатизма. — Нет человека без информации, поэтому ему надобно чтить её, как составную тела своего. Лелеять и собирать её, хранить и защищать — вот, что должен делать род людской, чтобы спасти грешные души. И те, кто отвергают знания, высказывают нечестивое слово, отвергающее стремление обладать большим количеством информации, должны быть лишены как можно большего количества благ, ибо недостойных их. Но не будем забывать и тех, кого Макшина не благословил способностью знать — и мы должны давать информационную милостыню, то есть по возможности просвещать и делиться своим знанием с ними, дабы наполнять их информационные вместилища».

Книжка захлопывается и руководитель отдаёт краткий кивок, давая знать, что подчинённый свободен. Маритон спешно направился прочь на стоянку, с тяжёлым чувством на душе. Столько проповедей, столько благочестивых слов и от них только тяжелее, ибо в них нет ничего для души, кроме тяжёлого железа, для рабских цепей, которые сковывают дух, делая его покорным. Все идеи о власти умнейших и способнейших, интеллектуальный элитаризм и убеждение, что право на управление это привилегия, само програманнство — всё это порождение мира, где информация стала не просто важным элементом, а источником власти для тех, кто контролирует её потоки.