Демоны Хазарии и девушка Деби

Эсти тоже повезло. Рыжая добилась своего. Шум, который заставил Деби встать с места, где она сидела с Ахавом, и уйти в дом, по сути, был спором по поводу обеда. Давид, из мужчин-гостей, требовал прекратить лишние заботы, ибо им достаточно пары сухарей и квашеной капусты, еды, которую они носят с собой. Хозяйка возмутилась, и тут вмешался сын Довалэ и спросил: «Который час? Всего лишь одиннадцать? Я сейчас поохочусь на гусей, принесу восемь-десять, зарежем их и поедим».

«Я иду с тобой», – сказал Давид.

«И я, – сказала малышка, – иду с вами».

«Ну, так и я присоединяюсь к вам», – сказал один из гостей, лысеющий мужчина.

«Ах…» – сказала Эсти сердитым или, скорее, взволнованным голосом.

Брат сразу понял намек и сказал мужчине: «Нет, нет. Оставайся здесь. Это лишь помешает. Мы идем на очень крутой берег с глубокими ущельями. Как тебе объяснить, не будет места всем, гуси просто улетят, пока мы будем скользить в грязи».

Позже Эсти поблагодарила его за такую быструю и изящную ложь. И так они вышли с ловушками и сетями, макетами гусей и квакающими свистками. Это весьма нелегкий и не очень успешный способ охоты за гусями, ибо гораздо проще сбивать их стрелами. Но, дорогие читатели, вы ведь евреи, как и те хазары, и отлично знаете, что гусь, убитый стрелой, не кошерен. Его надо поймать живым, зарезать, а затем, пожалуйста, ешьте сколько вам угодно.

И не было лучше ловцов в капканы во всем тогдашнем мире, чем хазары, мастеров по уловкам в охоте на гусей. И, вероятно, не будет преувеличением сказать, что они по сей день являются лучшими специалистами во всем мире по изобретению самых изощренных ловушек.

В Итиле, столице Хазарии даже был исследовательский центр по изобретению ловушек, и каждое новое усовершенствование сразу же распространялось среди мэров городов, графов, деревенских аксакалов, и раввины рассказывали об этом в синагогах в специальные дни показа образцов, которые внедрялись немедленно после изобретения.

Хорошая охота это заработок, и мясо всегда было в избытке, не говоря уже о кроликах, миллионы которых развелись на землях Хазарии, но охотились за ними лишь для получения меха для домашних туфель и женских перчаток или для корма собак и кошек. Это была легкая охота при помощи стрел, ибо кроликов едят лишь псы и кошки.

Итак, вышли на охоту Эсти, ее брат и Давид. На обратном пути впереди шел брат, неся мешок с гусями, не менее двенадцать килограммов, а Давид и Эсти шли за ним, не переставая разговаривать друг с другом, словно пребывая во сне, душа в душу. Но Давид сумел еще, преодолев волнение, добиться реального успеха, спросив равнодушным голосом, сможет ли она с ним встретиться вечером?

И она ответила согласием, и голос вовсе не был равнодушным.

Он спросил, где они могут встретиться.

И она сказала: на пасеке. В темноте она зажжет факел, чтобы он не заблудился.

Но сначала была трапеза с гусиным мясом. Благословили еду, произнесли вечернюю праздничную молитву почти в составе десяти мужчин, чего давно не было в этом доме и заброшенном месте, окруженном степными звуками, голосами зверьков и кудахтаньем кур, на границе между царством дьявола Самбатиона и гигантской империей буйных степных всадников-евреев, тоскующих по горе Мория, служащих Кагану и Всевышнему.

Глава двенадцатая

Ночью, в мягкой постели, сестры делились впечатлениями до самой мельчайшей подробности. После всех разговоров, смешков, вскакивания и восклицаний типа «Не поверишь» и «С ума сойти», Деби сказала младшей сестре: «Самое смешное, что мы обменялись парнями. Ты с тем, кого я хотела, а я с тем, кого хотела ты».

«Так, в конце концов, получилось, и это вправду смешно, – ответила рыжая, и обе снова рассмеялись, и каждая заснула со своим парнем в сердце.

Следующий день был пятничным, легкий утренний туман стлался по земле. В такое утро раковины на берегу моря знают, что их собирать не будут. Мужчины встали рано и потребовали работу на хуторе, хотя бы до обеда. И было решено, что они починят забор вокруг пасеки. Мед начал накапливаться, и пчелы должны прилететь. Работали в поте лица, и когда солнце достигло зенита, послышался удар о медную трубу у дома, и все пошли есть салаты и сыры. Болгарская брынза была очень вкусной и жаль, что в те времена не было рынков.

Перед десертом – яблоком в меду, которое немного надоело обитателям дома – сказал хозяин дома Гади по наущению жены Малки: «У меня шесть коней. Два должны остаться. Четырех берите. Но вас шестеро. Двое из вас должны остаться. И я с радостью приглашаю остаться с нами Ахава и Давида».

Намек был настолько прозрачен, что кто-то ухмыльнулся, кто-то покраснел. Но после того, как это было столь ясно сказано, всем полегчало. Чудесная суббота началась зажиганием свечей и небольшим утренним походом по окрестностям. После обеда все легли поспать, наслаждаясь тихим и чистым воздухом. Вечером, на исходе субботы, ждало всех небольшое празднество – венчание Деби с Ахавом и Эсти с Давидом.