Демоны Юга

– Мы нарвались на летающую машину. Следили за морем, вверх не смотрели, уклонялись от встречи с лодкой и пролетели как раз под ней. Нас обстреляли из оружия вроде моей винтовки. В Талашая попали четыре пули. Две пробили перепонки на крыльях, по-моему, для него это ерунда, а две засели в теле, я не нашел выходных отверстий.

– Где именно?

– Одна в основании шеи слева, прямо возле моей ноги попала, другая в спину вошла, над серединой брюха.

– Ему плохо?

– Не жалуется, но вроде как брюхо побаливает. Эту скотину трудно понять, он все время думает о том, что надо разобраться с дирижаблем, и намекает, что подкрепиться тоже не против.

– Дирижаблем?

– Так называется та машина. Что делать будем? Это сейчас Талашай бодрячком, а завтра может слечь. Брюхо – опасное место.

– Я не лечу муунтов. Тем более на расстоянии.

– Плохо, мы на тебя рассчитывали.

– Но точно знаю, что опасно раненный муунт может впадать в лечебную спячку и выходит из нее здоровым.

– Серьезно?

– Ну спроси у него.

– Я не очень-то умею с ним общаться.

– А ты попробуй.

– Да пробую уже. Вроде бы он не против полежать, но это так, мысли на заднем фоне. Талашай считает, что он в полном порядке и по-прежнему очень сильно настаивает на прогулке к дирижаблю.

– Думаю, что это ему позволять нельзя.

– Согласен.

– И, думаю, пусть лучше хорошо отоспится. У вас есть возможность дать ему полежать в покое несколько дней?

– Сколько именно дней?

– Не знаю… Может, пять, а может, и все десять. Десять точно должно хватить, он хорошо откормлен, полон сил. Пули маленькие?

– Вроде той, какие в моей винтовке.

– Тогда да, хватит.

– Так пять или десять?

– Десять, Леон, лучше десять. Спешка здесь ни к чему.

– Хорошо, уложим его. Дай Айша, он небось изнывает от нетерпения.

– Ага, так и есть.

– Леон?! Вы сами-то как?!

– В нас не попали, так что просто злые.

– Где вы сейчас?

– Добрались до побережья и сразу остановились.

– Сможете там укрыть Талашая?

– Спящий он не очень-то заметен, так что припрячем легко. Разве что случайно кто-нибудь наткнется.

– Ведите себя тихо, вас заметить легче, чем его, вы же не в спячке будете.

– Мы здесь не останемся.

– Не понял?!

– Нас для чего послали? Пойдем дальше сами, без Талашая. Он может лежать в спячке месяцами, не пропадет. Здесь что-то изменилось, надо узнать, что, а не по кустам прятаться.

– Ты о чем?

– Об этом дирижабле. Здесь, в провинции, при мне их было только два. Один разбился, второй продолжал летать. Но он не забирался так далеко, и ему здесь совершенно нечего делать. Причем тот, который мы встретили, совершенно другой конструкции. Куда более качественный. Я таких еще не видел. На нем символика Директории, значит, она или пригнала сюда новые войска и технику, или я что-то не понимаю. Раз уж мы решили искать контакты с Грулом, неплохо будет в первую очередь узнать новости. Может, уже не с кем контактировать.

– Я тебя плохо понимаю, но всецело доверяю твоему мнению. Действуй. Но молю тебя, будь осторожнее! Мы очень волнуемся за вас. Тем более что вы теперь остались без Талашая.

– Для нас сейчас главное – незаметность. Уж поверь, с ним бы мы привлекали куда больше внимания. До связи, Айш.

– Удачи вам обоим, Леон.

Глава 9

Заверяя Айша, что без муунта мы теперь по незаметности можем конкурировать с черными кошками в черных комнатах, я слегка искажал действительность.

Начнем с того, что наш внешний вид сам по себе вызывает немало вопросов, и дело здесь вовсе не в одежде. Что Литтейгиса, что я не обижены ростом, а ведь подавляющее большинство встреченных мною северян были если не карликами, то уж точно не великанами. Скажем так: почти поголовно ниже среднего, и при этом также, почти без исключения, широки в кости. Причем это относилось как к мужчинам, так и к женщинам. У последних к тому же очень частые проблемы с чрезмерными объемами бедер и талии. Грудь тоже не подкачала, но называть это проблемой не у каждого язык повернется. «Слона на скаку остановит и хобот ему оторвет» – тютелька в тютельку про местных первых красавиц сказано.

У Литтейгисы фигура модели, рекламирующей товары для крупных, но при этом стройных женщин. Не знаю, понравится ли она горячим северным мужикам, ведь бедра и талия недостаточно сочны по местным меркам, но то, что внимание привлечет моментально, – несомненно.

Глядишь, на ее фоне я буду не слишком заметен. А это хорошо, потому как не удивлюсь, если мой портрет после всего случившегося болтается на каждом заборе, а под ним приписка с обещанием щедрого вознаграждения.

Я, не жалея, наплевал в суп повстанцам, официальным властям с их тайными агентами и религиозным фанатикам.

Меня здесь не любят.

Есть еще кое-что. И я, и Литтейгиса – ярко выраженные представители белой расы. А белые на юге пешком не передвигаются. Верхом, или повозка, или мягкие места в пассажирском вагоне, и никак иначе. На своих двоих они здесь бродят только по улочкам цивилизованных поселений, даже по военному лагерю принято носиться на лошадях. Если кто-то, не будучи темнокожим, изменяет этому правилу, он тоже привлекает внимание.