Демон против люфтваффе

Парк изобразил, что понял шутку юмора. Через полчаса в кабинете Бадера устроил мне разнос за никудышное воспитание личного состава. Я вытянулся по стойке "смирно" и горько пожалел о том, что не сработает стандартная фраза: нельзя ждать хороших манер от выходцев из колоний. Наш командир авиагруппы – сам такой, из Новой Зеландии.

На прощание он обещал "по достоинству" оценить, если я собью ещё парочку "Юнкерсов". Садись в "Харрикейн" и сам попробуй – ночью!

Тем не менее, за октябрь, в те редкие дни, когда погода разрешала немцам бомбить, а англичанам охотиться на них, я сбил двоих, позволяя подранкам уползти от Лондона на десяток миль, дабы не делиться с артиллерией ПВО. Затем сам чуть не погиб, сунувшись между "Бофайтером" и бомбардировщиком. Сноп огня от четырёх пушек пронёсся так близко, будто костлявая с косой махнула у лица своим чёрным балахоном.

Любитель белых комбинезонов не обманул. Ночные победы – редкость, поэтому особо ценная. С подачи Парка за четырнадцатый самолёт, сбитый лично и в группе, король Георг пожаловал меня сразу высшим британским орденом – Крестом Виктории. Пожимая пятерню в присутствии всего летучего начальства, согнанного по такому случаю в Букингемский дворец, монарх, глотая слова и заикаясь, провозгласил: горе любым врагам Альбиона!

– В материале этого креста использована бронза из русских пушек, захваченных в Сев… Сев… Севастополе, – он с трудом выговорил длинное иностранное слово.

"Какая честь, а, Вань?"

"Пусть он засунет крест себе в зад и провернёт!"

Я поспешно зажмурился, словно выпав в экстаз от восторга. Испугался, что иванова ненависть к королю империалистов просто лучится из глаз. Заодно пожалел, что так натаскал его в английском языке. Квартирант распознаёт теперь любые нюансы и по рации базарит сносно, мы давно перешли на английский в разговорах внутри черепа. Только чувства контролировать он не может по-прежнему.

Однажды спросил его:

"Мы объездили половину Европы. Ты много раз видел, что всё не так, как тебе объясняли комиссары. И по-прежнему веришь в марксистско-ленинскую чушь? Для тебя, как и раньше, в мире только два цвета – красный и белый?"

Он не сразу откликнулся. Потом выдал спич, поразивший мою демоническую душу.

"Дело в другом. Если я полностью приму твою точку зрения, соглашусь с любыми доводами, то превращусь во второго тебя. В чём будет разница между нами? Я остаюсь большевиком, чтобы сохранить себя и не слиться с тобой".

От же паразит! Он согласен хранить верность коммунистическому бреду, чтобы уберечь индивидуальность в нашем тандеме. Русские умеют удивлять…

Через неделю в нелётный день Даудинг потребовал вывести командиров крыльев, эскадрилий и отдельных лётчиков на экскурсию в Ковентри. Лица англичан вытянулись при виде целых кварталов, от которых осталась лишь каменная крошка. Для нас с Ваней оно не в первой. Герника, Мадрид… Только масштабы разные, а так у нацизма одно лицо – костлявое и безносое. Но и к ним придёт Дед Мороз с косой. Собственно, сорвав планы разрушить Англию с воздуха и уничтожить КВВС, мы выиграли первую битву у Гитлера, доселе непобедимого.

Доволен, белый небесный чистоплюй? Что-то больше не являешься после эпизода над Лондоном, когда я обвёл тебя вокруг пальца и воспользовался твоей магией. Или скоро нарисуешься с обычной недовольной миной и с упрёком, что счёт убитых бошей идёт на десятки, а не тысячи?

К концу осени погода испортилась, а Ли Меллори, видимо, убедил Даудинга, что пришло время щипать нацистов во Франции, раз сами они носа не кажут. Редкие налёты "сто девятых" с одной бомбой под брюхом большого ущерба уже не приносили. Главное – 11-я и 12-я авиагруппы восстановили численность после августовских и сентябрьских потерь. Отныне британские лётчики жалуются, что в воздухе слишком мало немцев. Некого сбивать.

Я обратил внимание на резкое изменение настроения пилотов Тангмера перед французскими рейдами. Новички, имеющие одну-две победы, пусть и в группе, рвутся в бой, словно борзые, учуявшие дичь. Парни постарше, особенно разок сбитые, ощущают неуверенность: прыгать с парашютом или садиться на вынужденную придётся в Ла-Манше или на оккупированной гуннами земле.

Мы назначаем свидание девушкам на вечер после рейда, хорохоримся. А здравый смысл удивлялся – как можно так вести себя? Хор красоток КВВС, несущий службу в бункере командования сектора, после дневной работы в полном составе отправится в паб на окраине Тангмера, мисс Остин в их числе. Вероятно, многие съездят в Чичестер. Они точно знают, что проведут ночь на чистых простынях, будут живы, на следующее утро проглотят сэндвич и кофе на завтрак… А кто-то из парней, назначивших им рандеву и беспечно развалившихся в креслах в ожидании команды на вылет, не придёт на свидание и встретит грядущий день на глубине тысячи футов в водах Канала.