Дембель Советского Союза

— Такой же, да не такой. Если обратите внимание на плотность населения в этих странах, то выяснится, что 90 % жителей живут на юге, вдоль американской границы и на берегу Балтийского моря соответственно, там, где климат мягкий и приятный. Где зимой почти сибирские морозы — там никого нет, в Канаде мертвая пустыня, только вахтовики на нефтепромыслах и редкие поселки аборигенов. К тому же, у них в разы короче расстояния, и дорог требуется на порядок меньше, поэтому можно делать их из более качественных дорогих материалов.

— Никогда не задумывался об этом. Печальная картина получается.

— Это только цветочки. Дальше будут ягодки. В Дании или в Новой Зеландии практикуется круглогодичный выпас скота. Луга весь год зеленые, а не пять месяцев в году, как у нас. Не нужны отапливаемые коровники, не нужно запасать сено и зерно на полгода, да и качество молока и мяса на свежей травке и на сухой соломе принципиально разное. Ладно бы в Дании — почти вся Южная Америка так живет. Бразильская говядина всегда будет втрое дешевле рязанской. Представляете, что будет при открытых границах и свободном рынке, о котором мечтают наши псевдо-экономисты?

— С надоями у нас всегда проблемы были серьезные. Получается, отставание запрограммировано и неустранимо?

— Не все так грустно, товарищ Паршев. Грядет новый технологический уклад, в том числе в сельском хозяйстве. Новые сорта, новая качественная и производительная сельхозтехника, агрохимия и логистика. Опять же, ГМО, не к ночи будь сказано. Климатический фактор и его влияние будут неуклонно будут снижаться. Но это в перспективе, лет через десять-пятнадцать. Сейчас открытый рынок убьет наше сельское хозяйство мгновенно, поскольку климатические издержки у нас фантастические. Хоть как-то их компенсирует низкая цена на топливо для колхозов, но в рыночных условиях бензин тоже подорожает, и катастрофа наступит еще быстрее.

— Прямо-таки Апокалипсис рисуете. Может, все не так страшно?

— Все гораздо хуже, чем на самом деле! — выдал я загадочную фразу, непонятную даже самому себе. — Дальше переходим к морям.

— С ними-то что случилось? Высохли, как Арал?

— С ними случилось их отсутствие в СССР. В Советском Союзе незамерзающих портов меньше, чем в крошечной северной Финляндии!

— Согласен. Но разве это так важно?

— Критически важно! Вы знаете, что перевозка морским транспортом в тридцать раз дешевле, чем автомобильным, и в пять раз дешевле, чем железной дорогой!

— Гм. Не задумывался об этом, хотя не вижу причин сомневаться в ваших словах. Примерно так оно и получается.

— Опять возьмем для примера Финляндию. Все крупные города находятся не дальше ста километров от ближайшего морского порта. Именно поэтому доставка любой продукции финского производства хоть в Европу, хоть в Северную Америку обойдется в пять-десять раз дешевле, чем из Челябинска или Красноярска. Ведь нам придется везти по железной дороге несколько тысяч километров, и только тогда мы доберемся до морского порта, при условии, что он не замерз зимой. О какой конкурентоспособности может идти речь в таких условиях изначально? Мы же ничего не сможем продать на экспорт, поскольку транспортные расходы будут астрономическими.

— Мы можем перенести фабрики и заводы поближе к портам? — удивительно быстро пришел к правильному вывод Андрей Петрович. Вот, что значит, природный дар.

— Можем перенести, только на это надо время и деньги. Большие деньги. Вдобавок, целиком страну к побережью не перевезешь, а смежники по всему Союзу обычно раскиданы. Это уже глобальная перестройка всей экономики страны намечается, и не факт, что экспортная зависимость пойдет нам на благо. Не думаю, что капиталисты ждут нас с открытыми объятиями на своих рынках.

— Вы меня в депрессию вгоните такими аргументами. Неужели выхода нет?

— Конечно есть. Все сказанное относится к индустриальной эпохе, время которой стремительно заканчивается. Грядет постиндустриальный уклад, переход к цифровой компьютерной экономике. Теперь вы понимаете, почему мы этим занимаемся. Это наше будущее, и у нас есть все шансы стать мировыми лидерами в этом новом чудесном мире. Но об этом мы поговорим в следующий раз. Сейчас наша первоочередная задача — уничтожить рыночную идеологию на корню. И кроме вас доверить эту задачу некому.

Товарищ Паршев с интересом углубился в изучение документа, и даже от кофе отказался, хотя у меня импортный, бразильский, а не какой-то там ячменный.

Сторонний наблюдатель, если бы он случайно образовался в этом времени и пространстве, сильно удивился бы, поскольку «синопсис» статьи по объему тянул бы на несколько статей сразу, если не на добрую половину книги. Синопсис — это краткое содержание литературного произведения, если вдруг кто не знает.

— Зачем привлекать кого-то со стороны, если я сам могу написать лучше? Да, собственно, уже почти все нужное уже написал, — обязательно возник бы вопрос у такого наблюдателя.

Ответ очевиден.