Дело Тутанхамона

– Начальник Управления назначил день для официального посещения гробницы.

– Он вам подходит, мистер Картер?

– Нет.

– Ваше упрямство несносно!

– Я не согласен потакать светским забавам.

– Но Управление…

– Управление не имеет права требовать допуска в гробницу посторонних лиц.

– Вы кем себя вообразили? Избранным?

– Вы все правильно поняли.

Энгельбах рассвирепел.

– Ваша проклятая решетка уже всем надоела! Захапали себе гробницу! Она не ваша! Я вас вообще отсюда выгоню! В следующий раз приду с оружием!

– Возьмите лучше динамит. Будет быстрее.

– Спасибо за совет!

* * *

Картер пригласил графа пройти в гробницу. При входе оба машинально стали говорить шепотом – рядом находился фараон.

Они подошли к сундуку, зарегистрированному под номером сорок три.

– Этот?

– Да.

– Думаете, там папирусы?

– Я только один раз туда заглядывал. Хотел оставить честь открытия вам.

У графа задрожали руки. Папирусы могли бы приподнять завесу над таинственным правлением Тутанхамона, пролить свет на события далекой и малоизученной эпохи, а также на обстоятельства сооружения столь удивительной гробницы!

Граф прикоснулся к свиткам и разочарованно произнес:

– Нет, Говард, это всего лишь туго скрученное полотно.

– Да, действительно. Однако в гробнице обязательно должны быть папирусы! Если мы их не найдем, значит, они в статуях. Такое раньше случалось.[68] Но тогда мы не сможем их извлечь. Тем более что времени и средств у нас в обрез.

– Почему вы так пессимистичны?

– Нас зажимают со всех сторон.

– Работайте спокойно. Я вас не оставлю. И помните, мне везет!

* * *

Ученых не покидал интерес, который возрастал день ото дня. Им посчастливилось прикоснуться к удивительным вещам. Они извлекли кресло, на котором была изображена фигура символизирующая вечность, кедровый ларь, инкрустированный слоновой костью, прекрасные шкатулки, сундуки, изящные табуреты и скамеечки для ног.

Граф был совершенно счастлив. Он позабыл о болях в спине и благодарил Тутанхамона за ту радость, которую уже не надеялся испытать. Дочь разделяла его чувства. Девушка тоже увлеклась археологией и с помощью Картера стала расшифровывать иероглифы, описывать предметы и определять степень их сохранности.

Как-то граф отдыхал у входа в мастерскую. К нему подошел, как всегда, элегантный начальник Управления раскопками и древностями.

– Ваше сиятельство, где ваше чувство долга?

– Там, где ему и положено быть, месье Лако, – невозмутимо ответил Карнарвон.

– Поверьте, дело зашло слишком далеко! Упрямство Картера теперь вредит и мне.

– Очень жаль. Говард действительно ужасно несговорчив, однако ничего не поделаешь, он ученый!

– Да, конечно. Однако нам все равно придется показать гробницу местной прессе. А то репортеры совсем остервенели!

– Вам следует быть выше этого, месье Лако! Я не могу нарушить контракт, который заключил с «Таймс».

– Раз вы не желаете ко мне прислушаться, я приму меры! Вы сегодня же получите предписание от министерства общественных работ.

Лако не обманул. Юрист-консул министерства в самых любезных выражениях призывал Картера и лорда Карнарвона пойти на незначительные уступки, дабы защитить свое доброе имя и остановить конфликт, последствия которого могли сказаться на других ученых. Угрозы читались между строк, но в целом предписание сводилось к совету действовать в общих интересах.

70

Как-то утром, когда Картер пил кофе, к нему пожаловал нежданный гость.

– К вам Артур Вейгал, – доложил Гургар.

Картер поставил чашку и вышел на крыльцо. Он не желал, чтобы этот человек переступал порог его дома. Являясь инспектором Управления, Вейгал навлек на себя подозрение в краже и ему пришлось подать в отставку. А теперь он посмел снова объявиться в Египте!

Посетитель был видным, элегантно одетым мужчиной. Поджатые губы и колкий взгляд выдавали надменного и задиристого человека.

Зная о крутом нраве Картера и догадываясь о его отношении к себе, Вейгал воздержался от приветствия и сразу выпалил:

– Я ничего не крал. Приехал, чтобы вам помочь. Извольте хотя бы меня выслушать!

Его подвижное лицо ежеминутно меняло выражение.

– Будьте любезны, покороче.

– Вам грозит страшная опасность! Египет больше не колониальная страна, которой можно помыкать. Отказываясь от сотрудничества с местной прессой, вы настроили против себя всю общественность! Вас обвиняют в воровстве и сильно ненавидят. Тутанхамон – не ваша собственность. Патриоты считают его своим сподвижником, которого вы посадили под замок!

– Вы бредите.

– Нет, это вы изволили забыться! Одумайтесь и попросите прощения у прессы.

– Что-о?

– Не упрямьтесь, Говард! Вы теперь не в колонии. Мир перевернулся, а вы так и остались во втором тысячелетии до нашей эры! И не рассчитывайте на графа, он уже стар и нездоров. К тому же…

– Я вас слушаю.

– Ходят слухи о проклятии фараона!

– Чушь!

– Неужели вы забыли, что написано в гробнице визиря Усера? «Кто осквернит мою гробницу, будет проклят! И потомство его тоже!»