Дело «Тридевятый синдикат»

Японский посол вошел в залу упругой походкой самурая, зыркая голодными глазами по сторонам. За последнюю седмицу он только раз смог относительно прилично покушать — съел всех трех канареек, подаренных ему императором. Но это было позавчера. Продуктовые склады посольства были пусты.

— С чем пришел, посол иноземный? — спросил царь-батюшка, тоскливо косясь на дверь. Василиса ткнула его локотком в бок.

— Мы приветствуем нового посла Страны восходящего солнца, — приветливо улыбнулась она самураю.

Иван тяжело вздохнул. Дела государственные утомляли державного. Если б не Премудрая, закатил бы узкоглазому в рыло. С левой, дабы не убить сразу, а потом войнушкой, душой отдохнуть, порезвиться... Царь-батюшка мечтательно почесал правую руку, затем, опомнившись, почесал левую.

— Вано джан! Василис джан! Ест балшой лычный просьб и малэнкий, савсэм малэнкий гасударственный дэл! — сложив ладошки на груди, произнес посол и вежливо, в лучших традициях восточного этикета, поклонился.

Василису было трудно удивить, но это был как раз тот случай, когда глаза у нее действительно стали квадратными. Она повернулась к глашатаю:

— Ты ничего не перепутал? Это японский посол?

— Так как же, матушка, — глашатай уставился в свои бумаги, — вот тут черным по белому написано: «... взамен внезапно заболевшего Такиямы Забухавы назначаем Сухимото Квазимото...»

Внешний вид посла вообще-то соответствовал его восточной национальности, но вот прононс...

— Обыжаеш, — расстроился посол, — моя чэстный японский джыгит...

— Вам на Кавказе бывать не приходилось? — на всякий случай поинтересовалась царица.

— О-о-о! Картли! — восторженно взвыл посол. — Мехети! Тбилиси знаеш?

— Бывать не приходилось, но про город сей знаю. Негоцианты приезжие рассказывали. В скорости послов от них ждем.

— Посол! — Сухимото выразительно ткнул себя в грудь. — Дывадацать дыва год посол!

— Вот в чем дело, — успокоилась царица, — двадцать два года в Тбилиси служил, а теперь тебя сюда перевели?

— Вах! Какой умный женщин! И главное — красивый! — Посол совсем не японским жестом приложил руку к сердцу. Василиса зарделась.

Это Ивану не понравилось. К славословиям по своему адресу, как и по адресу царицы-матушки, он давно уже привык, но в глазах Сухимото Квазимото горел нездоровый огонек.

— Так что там у тебя, — насупился царь-батюшка, — просьбы, дела, вываливай...

— Вежливей, — прошипела Василиса уголком рта, вторично вонзая локоток в бок венценосного супруга. — Начнем с просьбы, — ласково обратилась Премудрая к послу. — Что заботит вас, чем помочь можем?

— Сэм дэн назад дракон прилэтэт должэн. Укусю. Хароший дракон. Почтовый. Вчера прилэтэл.

— Ну и?.. — вопросительно поднял глаза Иван.

— Вах! Вах! Силно балной! Крыло битый, нога битый, морда битый.

— Кто посмел на дипкурьера наезжать? — немедленно разъярился Иван.

— Птичка. Черный такой, но наглый, да?

— Что, одна птичка? — удивилась Василиса.

— Зачэм одна? Цэлый отар! Спросил куда лэти-и-иш? Зачэм лети-и-иш? А Кусю хоть бал-шой, но глюпый, глюпый. Маладо-о-ой. За рэзвость цэним. Все как ест сказал! Золото везу-у-у! Почта везу-у-у! Как почта сказал, так птичка обидэлся! Сэрдитый стал! Почта Кусю сахранил. Скушал. Золота нэт! — Сухимото Квазимото побагровел. — Слюшай, слэдущий раз зарэжу на фик! — Тут японское начало возобладало, и самурай временно придавил джигита. — Ивана-джан, Василис-джан, балшой просьб. Кушат хотим. Зарплат тэпэр шест месяц ждать.

— Батюшки, — ахнула Василиса, — да они ж голодные!

— Чтоб у нас на Руси гости иноземные, да еще и послы к тому же, сголоду пухли... Сколько там дракон ваш золота вез?

— Балшой сумма! Тысяча! Золотом тысяча. Да?

— В день?

— Какой дэнь? Слюшай! Полгод!

— Тьфу, — сплюнул Иван, — я-то думал... Распорядись, — он кивнул Чебурашке, — скомпенсировать в десятикратном размере.

— Может, в тройном? — с надеждой спросил министр финансов.

— В десятичном!!! — рявкнул Иван. — На нашей территории наезд был, нам и ответ держать!

Василиса одобрительно кивнула головой.

— Вах! Какой джигит! — восхитился посол.

— А варнаков этих накажем, как найдем...

— Чего там искать! — фыркнула Василиса. — «Сотовые» твои Кусю за конкурента приняли.

— Да я из них полусотовую сделаю, — вскипел Иван.

— Правильно, хватит и половины дозы, — согласилась царица. «Сотовый» за спиной Ивана слабо каркнул и упал в обморок.

— С этим разобрались. Что еще? Государственное дело, говоришь?

— Письмо от великий император. Хароший письмо. Сюда брат нэ стал.

— Почему?

— Я говору. Дракон глюпый. Письмо глотал. Мы полдня ждал. Получил. Потом полдня ждал, чтоб прочэсть. Три раз обморок падал.

— А че падал-то? — заинтересовался Иван.

— Слюшай! Нэмножко... ну, савсэм нэмножко плехо пахнул, да?

— Ну, и что император от нас хочет?

— Курильский острова хочэт!

— Так они ж не мои.

— Падарить хочэт! Вах! Как дарагому другу падарить!

— Да на шута они мне? — Иван пожал плечами, не обращая внимания на отчаянные знаки Василисы. Прием безобразно затянулся, что сильно раздражало державного.

— Нэ хочэш? — расстроился посол. — А Сахалин хочэш?