Сотрудники адского НИИ уже не раз слышали эту фразу из уст Балбеса. Она подействовала на них как удар хлыста. Заверещав от страха, научная братия взметнулаись вверх и бросилась наутек, захватив по дороге Труса, Балбеса и Бывалого, которые так и не успели занять исходные позиции в кустах. Немедленно сработал стадный инстинкт. «Святая» троица поднажала и оказалась во главе забега. Кощей собрал глаза в кучку, выдрал из ограды бамбуковую дубину и понесся следом…
Марьюшка в тот момент прибиралась в избушке. Шум во дворе заставил ее выглянуть наружу. А вдруг долгожданный «папа» наконец-то по-явился? Единственного узника тридевятого она опознала сразу, несмотря на его полуфакирский прикид.
– Сбежал? – возмутилась она. – Да еще чертей моих обижаешь?
Избранница «папы» была достойна своего суженого. Подхватив отчищенную профессором до зеркального блеска сковородку, Марьюшка кинулась в погоню за преступником. Она не заметила, как за ее спиной вновь заклубилось голубое марево – из него вынырнул Илья и принялся озираться.
Бравый капитан прибыл почти вовремя. Сцена, развернувшаяся перед его глазами, заставила отца-основателя тридевятого государства нервно икнуть и ринуться на выручку своему проводнику.
Не успел. А вот факир успел. Он загнал всех чертей в море. Марьюшка тоже успела. Сковородка звонко шлепнула по плешивой голове преступника, отправив его в нокдаун.
– Факира-то за что?
Сковородка отыграла в обратную сторону. Капитан, не ожидавший от своей нареченной такой прыти, хлопнулся наземь.
В воздухе зашумели крылья.
– Вы не знаете, где тут страна Оз?
Марьюшка, вошедшая в раж, воинственно взмахнула сковородкой.
– Птички-то тебе чем помешали? – простонал Илья, пытаясь подняться. На лбу его набухала огромная шишка.
– Илюша! – ахнула Марьюшка, роняя сковородку на начавшего барахтаться Кощея. Барахтанье прекратилось.
От избытка чувств истомившаяся в ожидании девица бросилась на грудь своего героя, и тот тоже перестал барахтаться.
Глава немецкого посольства барон Вильгельм фон Тель нервно вышагивал по кабинету, бросая подозрительные взгляды в окно. В офисе армянского посольства царило бурное ликование. Барон раздвинул подзорную трубу, приоткрыл штору и нацелил оптику на конкурентов. Вино и эликсир там лились рекой. Тосты были подозрительно короткие и энергичные. Обычно у кавказцев все наоборот. Много и длинно говорят и довольно мало пьют.
– Выяснили, что они празднуют?
– Никак нет. Ни праздников, ни дней рождений…– Секретарь виновато развел руками.– Мы все проверили.
– Ладно,– махнул рукой посол,– потом разберемся. Главное – формула у нас. Готовьте запрос на дополнительные субсидии. Дороговато она нам обошлась…
– Будет исполнено, господин барон.
Взгляд барона упал на сейф, и настроение сразу улучшилось. Они все-таки ее добыли! Над копией знаменитой формулы сейчас бились лучшие специалисты. А оригинал… Посол не удержался, в очередной раз вытащил ключ и взялся за ручку сейфа. Ключ не потребовался. Дверца поддалась сразу. Вильгельм фон Тель рывком распахнул ее и замер. Формула исчезла.
– Ваша светлость! Расшифровали! – В кабинет сунулась взлохмаченная голова атташе немецкого посольства. Голова сияла.– Но результат настолько неожиданный,– возбужденно продолжала голова,– что специалисты настаивают на аудиенции. Хотят дать какие-то разъяснения и рекомендации.
Барон медленно закрыл дверцу.
– Зови,– выдавил он из себя,– и вот что, Вернер…– он повернулся к секретарю,– насчет дополнительных субсидий не надо… пока…
Тот удивленно вскинул брови, но кивнул. В комнату вошли шифровальщики, отвечавшие за секретность дипломатической почты. Их было трое. Один – тучный, приземистый, другой – худой и длинный, третий – хрестоматийная копия Альберта Эйнштейна. Все абсолютно разные и в то же время абсолютно одинаковые. Одинаковыми их делало выражение лиц, застывших в состоянии полного обалдения.
– Слушаю вас, господа.– Вильгельм сел в свое кресло и прикрыл глаза, стараясь не смотреть в сторону сейфа.
– Ваша светлость,– подал голос толстый и приземистый,– позвольте нам изложить весь ход рассуждений, приведший нас к столь поразительному результату.
– Меня не интересуют подробности,– прорычал барон, с трудом сдерживая рвущееся наружу раздражение. Утрата оригинала формулы выбила его из колеи.
– Ваша светлость,– испуганно проблеял худой и длинный,– если мы вам сразу скажем результат, вы нас уволите.
– Без выходного пособия,– добавила копия Эйнштейна.
– Излагайте,– сдался Вильгельм фон Тель.
Спецы оживились.
– Формула, переданная нам на исследование– эс два ха пять о ха,– приступил к разъяснениям худой и длинный,– на первый взгляд не что иное, как бессмысленный набор знаков.
Толстый и приземистый расстелил на столе перед послом лист с надписью «С2Н5ОН».
– Но это только на первый взгляд,– грустно добавил аналог Эйнштейна,– пока мы не начали разлагать эти знаки на составляющие.