Дело о предубежденном попугае

— Знаете ли вы, что информация поступала — или должна была поступать — от частного лица?

— До меня доходили такие слухи.

— Вы не догадывались, что этим человеком был Фремонт К. Сейбин?

Мейсон серьезно произнес:

— Шериф, уверяю вас, что я совершенно ни о чем не догадывался.

— Я просто хотел убедиться, Мейсон, — сказал шериф.

— Благодарю, — наклонил голову адвокат.

Он вышел из хижины, оставив своих спутников вдвоем.

Глава 3

Пол Дрейк поджидал Мейсона в вестибюле «Плацца-отеля» в Сан-Молинасе. Взглянув на часы, он сказал:

— Ты запоздал, Перри, но Гиббс нас все-таки ждет.

— Прежде чем мы отправимся, Пол, я хотел бы знать, пытался ли кто-нибудь связаться с Гиббсом насчет попугая?

— Не думаю, а что?

— Ты знаешь точно или просто не думаешь?

— Не думаю, потому что я примерно с час болтался в тех местах, а потом отправился в отель. Я полагал, что ты подъедешь с минуты на минуту.

— Я задержался потому, что мы обнаружили, что к его телефонной линии кто-то подключился.

— К линии Сейбина?

— Да. К телефонному кабелю в охотничьем домике. Возможно, отводкой последнее время не пользовались. Но, с другой стороны, кто-то мог подслушать наш с тобой разговор и отправиться искать Гиббса. Это еще не все. Сейбин финансировал комиссию, которая расследовала дело о подкупе и взяточничестве в высоких сферах.

Дрейк тихонько присвистнул.

— Если дело обстояло таким образом, то у него были сотни врагов, готовых с ним расправиться, даже не моргнув глазом.

— Да, это линия для полиции. Нам с ней не справиться, мы ей не соперники.

— Ты хозяин, тебе и решать. Поехали к Гиббсу, поговорим с ним. У него имеется замечательное описание человека, купившего попугая.

— В отношении попугая он не сомневается?

— Нет. Ты сам с ним потолкуешь. По его словам, у парня был потрепанный вид. Но если кто-то из высокопоставленных негодяев решил покончить с Сейбином, он не стал бы сам заниматься мокрым делом, а нанял бы какое-нибудь отребье.

— Твой Гиббс узнал бы человека, приобретшего попугая, если бы взглянул на него еще раз?

— Говорит, что да.

— Хорошо. Поехали.

Делла ожидала их в машине, не выключая мотора. Поздоровавшись с Полом, она протянула Мейсону газету:

— Почитайте последние дневные новости… Мне ехать?

— И поскорей.

— Где это, Пол?

— Прямо вдоль этой улицы три квартала, потом направо. Дом находится на боковой улочке, так что машину можно поставить прямо перед ним.

— Ага.

Машина плавно тронулась с места. Мейсон развернул газету.

— Вряд ли я найду для себя что-то новое.

— Каким образом они сумели столь точно определить время убийства, если так долго не находили труп? — поинтересовался Пол.

— Это целый роман, все построено на дедуктивных выводах шерифа, — сказал адвокат. — Я бы сказал, малый с головой. Я тебе все расскажу, когда у нас будет больше времени.

Он просматривал газету, пока Делла не остановила машину у зоомагазина. Пол и Мейсон вышли первыми.

— Мне оставаться здесь, шеф? — спросила Делла.

— Да, так будет разумнее. Останови машину перед пожарным краном и не выключай мотора. Вряд ли мы долго там задержимся. — Он протянул ей газету: — Читай, пока мы занимаемся попугаем. И перестань жевать сухари. Перебьешь себе весь аппетит!

Она рассмеялась:

— Ты мне сам напомнил про это  лакомство. Поскольку мы с Полом рассчитываем на шикарный обед в ресторане, ты должен радоваться, что я грызу арахис и не буду требовать всего в двойном размере.

Они вошли в зоомагазин.

Артур Гиббс оказался высоким худощавым человеком с совершенно лысой головой и глазами линялого голубого цвета, какой приобретают рубашки, оставленные слишком долго висеть под жгучими солнечными лучами.

— Привет, — сказал он с довольно приятной улыбкой. — А я уже решил, что вы не придете, и думал закрывать магазин.

— Это Перри Мейсон, — сказал Пол.

Мейсон протянул руку и почувствовал в ладонях нечто костлявое, вялое, лишенное энергии. Гиббс тут же спросил:

— По-видимому, вы интересуетесь этим попугаем?

Мейсон кивнул.

— Все было так, как я вам рассказывал. — Гиббс повернулся к Дрейку.

— Это не имеет значения. Пусть мистер Мейсон все узнает из первых рук. Так что расскажите ему обо всем.

— Ну, мы продали птицу…

— Начните с того, как вы опознали попугая.

— Разумеется, тут я основываюсь всего лишь на предположении. Вы спросили меня, не знаю ли я такого попугая, который ругается, когда хочет есть. Я сам научил его этому фокусу.

— С какой целью?

— Покупатели бывают разные. Некоторым, понимаете ли, кажется забавным, что птица ругается. Обычно они вскоре устают от этой ругани и стараются избавиться от птицы, но поначалу все умиляются.

— Так что, вы специально учите попугаев ругаться?

— Разумеется. Бывает так, что стоит попугаю один раз услышать какое-то словечко или целую фразу, и он запоминает. Но по большей части приходится тренировать каждый звук. Конечно, никому и в голову не приходит их учить неприличным ругательствам. Несколько чертей и дьяволов вполне достаточно. Люди хохочут до колик, когда услышат соленое словцо вместо привычного: «Полли хочет печеньице», и сразу приобретают попугая не торгуясь.

— Прекрасно. Когда вы продали птицу?