Дело инопланетян

К ней подбежал Джорджио с двумя длинными черными палками. Она взяла одну из них. Подбежал Джованни с факелом. Зажег его. Малышка сунула конец черной палки в огонь.

Железное клеймо!

Наконечник раскалился докрасна. Проступила буква «Т»! Это означало traditore, предатель!

Она приблизилась к гробу и прижала шипящий конец к правой щеке мертвеца! Щека задымилась. Она вдавила клеймо с буквой «Т» в его левую щеку. Снова задымилось.

Мертвец был теперь заклеймен как предатель!

На этом Малышка не остановилась.

Взяв в руку второе клеймо, она сунула и его в огонь.

Отец Миронос жалобно запричитал.

Это был крест!

Он раскалился до вишнево-красного цвета.

Малышка снова приблизилась к гробу.

Ее лицо под красной вуалью обратилось к церковному своду. Она прокричала: «muem suproc tse coh!»

И опустила клеймо на лоб мертвеца. Крест оказался перевернутым!

О боги! Внезапно меня осенило. Слова «Hoc est corpus meum» являются фразой из святого причастия. Они означают по-латыни: «Это тело мое». Когда же их произносят в обратном порядке, так, как они стоят на перевернутом тыльной стороной кресте, милость одного из их богов отнимается у человека, а не дается ему. Он получит нечто противоположное прощению. Черная месса!

Священник громко закричал и истово перекрестился.

Малышка подняла наконец клеймо.

Сильву так заклеймили железом, чтобы никто никогда не мог ему дать прощения. Даже сам Бог.

– О, дитя мое, – рыдал священник, – мне придется наказать отцу Ксавье, чтобы за это он заставил тебя читать тридцать раз Pater Noster и тридцать один – Ave Maria. Ты осквернила жилище Бога ритуалами Черной мессы.

– Дело того стоит, – сказала Малышка. – Грязный, паршивый предатель! Теперь вы не можете похоронить его в освященной земле.

– Да, не можем, – рыдал священник, – хотя и сомнительно, принял ли бы в царство свое предателя даже сам Бог.

– Прекрасно. – Малышка удовлетворилась этими словами священника. – Значит, мы решили вашу похоронную проблему. Я предлагаю вам отослать это тело на свинофермы Нью-Джерси, и пусть его отдадут на съедение свиньям.

– Нет, нет! – запротестовал священник. – Им ведь не захочется заражать своих свиней.

– Ах вот как, – сказала Малышка. – Тогда велите начальнику похоронного бюро отослать это тело фармацевтической фирме ИГ Барбен для изготовления из него смертельного яда!

– Как скажешь, дитя мое, – отвечал священник.

Малышка снова склонилась над гробом, глядя на заклейменное лицо. «Traditore!» – еще раз проговорила она. И еще раз приподняла красную вуаль и плюнула. После чего с независимым видом прошествовала по проходу и вышла на улицу.

Малышка и Хеллер подошли к лимузину, и она плюхнулась на сиденье, улыбаясь и стягивая красные перчатки.

Хеллер посадил кота на откидное сиденье.

Малышка потянулась к нему и потрепала его по спинке.

– Это чудесный котяра, Джером. Он видит предателя с первого взгляда.

Они уехали.

Гансальмо Сильва получил свои похороны.

Но и я, хоть и разочарованный тем, что Хеллера не подстрелили, тоже кое-что получил. У меня возникла замечательная идея! Идея была настолько прекрасной, что я, одеваясь, только тихонько вскрикнул.

Я был на пути к избавлению от Хеллера раз и навсегда!

Глава 3

Было вполне очевидно, что Дж. Уолтер Мэдисон нуждается в зрелом руководстве и помощи, но, похоже, он не так уж и зависел от каждого моего слова.

Я прибыл туда на такси. Это была мучительно-болезненная поездка: каждое соприкосновение шин с камушком на дороге или бордюрным камнем отдавалось в том или ином синяке на моем теле. Я кое-как взобрался по ступеням лестницы дома номер сорок два по Месс-стрит, не осчастливив их своим падением. Я проложил себе дорогу в бурлящем зверинце штатных репортеров и делателей рекламы – что явилось тяжелым испытанием для синяков на моих локтях. А Мэдисон – добродушный, притягательный в своей искренности – фактически не обращал на меня внимания.

К тому же он разговаривал с кем-то по телефону. Он смотрел на меня, а разговаривал одновременно и со мной, и с той персоной на другом конце провода.

– Привет, господин Смит… Ну, я говорю только то, что вам лучше предоставить мне первую страницу… Вы выглядите каким-то бледным… При чем тут гора Святой Елены?

Я уже в третий раз обратился к нему:

– Говорю же тебе, я обнаружил настоящую слабость Хел… я хочу сказать – Уистера.

– Ну а что, если снесло всю ее верхушку? Разве такое не случилось много лет назад?.. Всегда рад выслушать ваше мнение, господин Смит… Что ж, я допускаю, что Портленд в штате Орегон, погребенный под вулканическим пеплом, заслуживает больше места в газете, чем реклама… Что это вы сделали со своим лицом? На нем вроде как синяки… А что, если лава накроет и отдел расчетных операций?.. К врачу обращались?

Мне это сильно надоело. Я взял решительный тон:

– Я уверен, что скоро тебе будет не хватать материала для первой страницы, Мэдисон. Не исключено, что уже завтра. А у меня есть для тебя как раз то, что нужно.