Дело инопланетян

Я поклялся, что не доставлю ей этого удовольствия, и крепко сжал зубы.

Она снова нацелилась на ступню.

Хрясь!

По телу пробежала острая боль!

Она переместилась в изголовье кровати, включила красный свет, и я оказался в его круге.

Мисс Щипли выбрала мой живот.

Шлеп!

И тут она принялась за работу всерьез. Оскалив зубы, она изо всей силы лупила меня где только можно!

Она двинула меня по (…).

Я заорал благим матом!

Кэнди тяжело дышала. Глаза мисс Щипли так и горели от ненависти. Ее резиновая дубинка поднималась и опускалась в ритме симфонии Вагнера.

Ну и боль!

Я орал, и орал, и орал!

Мисс Щипли прибегла к кулакам.

Кэнди скулила: «Щипли, Щипли, Щипли! О Боже, Щипли, возьми меня, скорей возьми меня!»

Мисс Щипли круто повернулась к ней, подхватила ее, обнаженную, на руки и бросилась в соседнюю комнату. Дверь за ней громко захлопнулась.

Бессвязные стенания. Затем вопли, вопли, вопли.

Тишина. Уж, часом, не прикончила ли она ее?

Наконец тихое ворчание, похожее на ругательства.

Потом молчание.

Немного погодя дверь открылась. Вышла мисс Щипли, неся на руках Кэнди. Она опустила ее на софу, опустилась рядом с ней и стала массировать ей запястья и лодыжки.

Кэнди пришла в себя, вскинула руки и обняла мисс Щипли за шею. Мисс Щипли обратилась ко мне:

– Ты грязный (…). У тебя, Инксвитч, порочная душонка. Не смотри своими похотливыми глазами на эту бедную невинную девушку.

Мисс Щипли выпила пива, а Кэнди выкурила «косячок». Ей снова захотелось музыки.

Мисс Щипли нашла «Ночь на Лысой горе». Вскоре из дьявольских масок полилась наводящая ужас мелодия.

О боги, они снова хотели приняться за старое!

Мне еще сильнее досталось дубинкой.

Я потерял сознание.

Когда много позже я пришел в себя, они снова были на софе, но Кэнди стояла на коленях, и голова ее лежала на тощем животе мисс Щипли.

– А, – промолвила мисс Щипли. – Решил прекратить симуляцию, не так ли? – Она плюнула в меня.

Музыка кончилась. Но пиво и марихуана не кончались.

Спустя некоторое время Кэнди стала поглаживать волосы мисс Щипли.

– Музыки! – попросила она. – Я должна послушать музыку. Щипли, голубушка, что-нибудь для души, пожалуйста.

Мисс Щипли нашла пластинку с похоронными маршами и поставила на проигрыватель. Потом пошла и принесла дубинку побольше.

Я и ждать не стал, когда она ударит. Я погрузился в полное беспамятство под торжественно-печальные звуки похоронного марша. Откуда-то издалека до меня доносились шлепки и глухие звуки ударов по телу в ритме этой мелодии.

Наверное, прошел не один час, прежде чем я снова пришел в себя.

Кэнди, изогнувшись, лежала на краю софы. Ее тело было изрисовано губной помадой. Руки свесились на пол. Губы, влажные и размазанные, приоткрылись во сне.

Но мисс Щипли казалась ужасней, чем прежде. Она заметила, что я очнулся, встала с дивана и, расставив ноги и уперев руки в бока, сказала:

– Ты обязан передо мной извиниться.

Этого было достаточно, чтобы я насторожился.

– Ты думал, что я украла твои деньги. Знаю, знаю. Когда я положила в свою сумку последнюю пачку, я поняла, что именно так ты и думаешь. Ну-ка признавайся.

Я не хотел разговаривать. Но она потянулась и подняла с пола дубинку.

– Правильно, – сказал я. – И еще я подумал, что часть из них вы отдали начальнику службы безопасности.

– Борову? Как ты мог подумать такое о шефе Борове? Поверь мне, Инксвитч, в компании Роксентера ты немногого добьешься, выдумывая всякие небылицы о людях, на которых она держится! Он честный человек. Разве он что-нибудь говорил?

– У него на столе лежала куча денег.

– Ах это. Наверное, разжился на продаже наркотиков сотрудникам компании. В здании «Спрута» у него на это дело монополия, так что смотри, не покупай больше ни у кого. Как ты мог подумать плохое о таком прекрасном человеке!

Она с отвращением оглядела мое покрытое синяками обнаженное тело.

– Все мужики дрянь. Ты – этому доказательство. Нет, Инксвитч, ты не являешься жертвой какого-то надувательства. Все твои восемьдесят тысяч баксов вот здесь.

Мисс Щипли подошла к своему брошенному пальто. Она стала доставать из карманов пачки денег и складывать их в стопку на столе, украшенном по углам черепами. Потом начала осыпать деньгами мое тело. Банкноты порхали в воздухе и оседали на мне, пока не закрыли мне бедра.

Она достала из пальто что-то еще. Небольшую связку бумаг. Подошла и склонилась надо мной, почти соприкасаясь обнаженной грудью с моей собственной. Она держала в пальцах листок бумаги.

– Это копии действительных расписок в получении денег в моей конторе, – сказала она. – Зная, на что ты пойдешь, я сделала дубликаты. Три из них, как можешь убедиться, просто оправдательные документы, копии тех, что ты сам подписал. Но взгляника на эти, другие.

Я взглянул. Какая-то странная расписка: снизу – изображение моего лица, а в уголке – отпечаток пальца.