Дело инопланетян

– Смит? А, господин Смит, владелец «Национальной трясины», ну конечно. Послушайте, Смит, у нас для вас есть сенсация!..

– Нет-нет, – отмахнулся я. – Я не издатель. Передайте Мэдисону, что это тот самый господин Смит.

Тот, кто говорил со мной, отошел от телефона.

Я услышал бешеное стрекотание телексов и лающие голоса. Э, да в офисе кипела работа! Но ведь Мэдисон только что умирал!

Голос Мэдисона:

– О, господин Смит. Спасибо, спасибо, что позвонили. Я знал, что вы будете беспокоиться.

– Я думал, ты умираешь или уже умер!

– Кавычки открываются: чудо медицины. Кавычки закрываются. Внутримышечное введение морфия, за ним бензедрина и внутривенное впрыскивание черных чернил вырывает Мэдисона из лап смерти. Смит, мы должны перестать цепляться за ностальгическое розовое сияние вчерашнего дня. Сейчас пора приниматься за души людей. Ибо это те времена, когда испытываются человеческие жернова. Мы – хозяева людских судеб, и я благодарен Богу за свою неукротимую волю…

– Подожди, – прервал его я. – Что ты сейчас собираешься делать?

– Смит, мы должны быть довольны, что никогда больше не будет такой возможности устроить переворот в области связей с широкой публикой. Лучше не искать неприятностей на свою голову и бросить все это. Мы должны не назад оглядываться, а сурово смотреть в лицо будущему. Гений и вдохновение торжествовали бы, если бы не этот ненадежный клиент. Но наплевать. Теперь я прибегну к обычной политике прессы, и хотя это долгий мучительный процесс, в конце пути нас ждет триумфальная процессия, и мы будем ехать, увенчанные лаврами, вот увидите.

С нарастающим в душе страхом я настойчиво повторил:

– Что ты собираешься делать?

– Смит, у нас есть первое из трех «Д», на которые опираются связи с широкой публикой, – ДОВЕРИТЕЛЬНОСТЬ, потому что вы нас еще не выставили.

Мы утратили второе «Д» – ДОСТОВЕРНОСТЬ. Нас вытурили с первых полос! А кто же поверит заметке мелким шрифтом? Но не волнуйтесь, Смит, они снова будут наши! Ведь у нас есть еще третье «Д» – ДВОЙСТВЕННОСТЬ, дискуссия! Ехал я ночью, в жуткий холод, был уверен, что чего-нибудь придумаю, и вдруг меня осенило. Противоречия! Мы можем без конца вести свою кампанию на прочном лобном месте двусмысленности. Успех нам обеспечен! А теперь вам придется меня извинить: мне сообщают, что на другом проводе меня ждет издатель из «Лос-анджелесской грязи». – Дзынь! Он положил трубку!

Я сидел, глядя на телефон. Он же ни черта мне не сказал. Я подозревал, что не понимаю этот таинственный мир связей с широкой публикой, и бросил трубку. Телефон тут же зазвонил. Голос Мэдисона: «Смотрите завтрашнюю первую страницу!» – Дзынь. Он снова исчез.

Вряд ли нужно говорить, что на следующее утро я разворачивал газету дрожащими руками.

И тут же нашел то, что искал: заголовок!

«ВУНДЕРКИНД ОБВИНЯЕТСЯ В МОШЕННИЧЕСТВЕ. МАШИНА КОНФИСКОВАНА

Уполномоченные инспектора по автогонкам прошлым вечером добились решения суда конфисковать машину, на которой Вундеркинд участвовал в субботней автогонке.

Не нашлось никого, кто мог бы это прокомментировать. Вундеркинд отказался давать прессе интервью. Сегодня весь мир автогонок потрясен зловещим решением…»

Я выскочил на улицу и купил другие газеты. Во всех говорилось более или менее одно и то же. Ничего по существу.

Этот материал передавали по радио и телевидению. Очевидно, он приобретал национальные масштабы, так как брали интервью у участников гонок на Западном побережье.

И так продолжалось весь день.

К вечеру я вспомнил о своей видеоаппаратуре. Мне стало любопытно, как к этому относится Хеллер.

Стол его был завален газетами.

– Что все это значит? – спрашивал он у Изи. – Разрази меня гром, не понимаю.

На что Изя отвечал:

– Это значит, что пригодится билет в Южную Америку. Здесь как раз у меня есть книга о муравьях-солдатах. Они намного безопасней прессы. Муравьи всего лишь разрушают, а не убивают.

– Но ведь остатки «кадиллака», – говорил Хеллер, – находятся в гараже Майка Мутационе. Я звонил ему. Никто к нему и близко не подходил. Он так обгорел, что ничего не увидишь, кроме расплавленного металла. И ни одна душа мне не звонила. Я вовсе не отказывался от интервью с прессой!

Он принялся вырезать статьи о себе, время от времени отталкивая в сторону авиабилет, который Изя то и дело совал ему под нос.

У Мэдисона весь день телефон был занят, или его самого не оказывалось на месте. Когда в его конторе снимали трубку, я слышал такое, что казалось, будто служащие попали в эпицентр урагана.

Наступило утро вторника.

Снова на первой странице!

«ВУНДЕРКИНД МОШЕННИЧАЛ. ОБНАРУЖЕН БЕНЗОПРОВОД