Дело № 3. Вертеп санаторного типа

— Извини, мне действительно не стоит плакать… Так вот… Синельникова говорила, что их с Элладой любовь скреплена кровью Гали, ещё она говорила, что не успокоится, пока не раскрутит своего мужа на такие деньги, которых им с Панаётис до конца жизни хватит. Она кричала мне, что сделает скрипачку всемирно известной звездой, и чтобы я, нищая тамада, не смела даже мечтать о такой женщине, как Эллада. Что не по Сеньке шапка, и не по рылу каравай… Представляешь, какая дура Синельникова?

— Бедный Вадим Григорьевич, — вырвалось у Зины.

— Ты сейчас про кого?

— Про мужа Синельниковой… Он, конечно, далеко не бедный, но иметь в супругах сексуально озабоченную женщину нетрадиционной ориентации — при его планах попасть в большую политику — просто катастрофа.

— А мне этих олигархов вонючих ни капли не жалко! Вор на воре! За это их судьба и наказывает… — мстительно проговорила Шталь. — Чтобы жизнь мёдом не казалась… Вот учёные — совсем другое дело. Юрий Васильевич и утешал, и слово сдержал, даже виду не подавал, что мы знакомы. Настоящий интеллигент! Ты, Зина, мне слово дай, что никогда ему даже намёка не выразишь на то, что в курсе нашей ночной встречи. Поняла?

— Как скажешь! А про Синельникова скажу: «Не суди, и не судим будешь!» Мне он понравился. Да и тебе хотел с переездом помочь… Теперь даже не знаю: в силе наш уговор или нет? Я ещё знаешь что хотела у тебя спросить… — Зина помолчала. — Имя Ле Местр не доводилось слышать?

— Нет. А кто это?

— Если бы я знала…

Перед обедом за ними зашёл Нил.

— Ну, вы даёте! Могли бы вчера сообщить о принятом решении. Зачем такси вызывать было, я бы и сам смотался.

— Да ты, поди, дрых без задних ног! — беззлобно пошутила Зинуля. — Что-то тебя и за завтраком не было видно. Защитник ты наш…

— Ты только Кольцову не говори, — попросил парень. — Я подумал, что не сегодня-завтра снова к егерю в гости ехать, вот и отсыпался…

— Так и спи на здоровье! На свежем воздухе спать да спать, курортник ты наш.

Женщины переглянулись и рассмеялись.

— Попрекаете! А я, между прочим, сюда не просился… Это Фёдор говорит: «Мало ли… Будь поблизости от Зинаиды…» Ему так спокойнее. Так что, на обед идём? А то я, если честно, со вчерашнего дня не ел… Эх, икорки бы сейчас…

— Размечтался! Икорки! — передразнила Зинуля. — Щи, салат из свежих овощей и треска с пюрешкой.

— Треска с пюрешкой? Звучит заманчиво… Подожду вас, девушки, за дверью. А после обеда предлагаю партию в преферанс расписать, а то мне с компьютером рубиться уже надоело, я и колоду с собой прихватил, чтобы в комнату не возвращаться.

Он вопросительно посмотрел на Шталь.

— Вы как, Эмма, играете в преф?

— Играю, — подтвердила тамада и, обращаясь к Зиночке, добавила. — Гриша, можно сказать, пристрастил, из всех «соревнований» — в которых он когда-нибудь участвовал — карточные поединки на первом месте…

Отобедав, они стояли в холле и размышляли: где лучше разместиться для игры.

Молоденький бармен Толик из музыкального салона подпирал дверной проём своего заведения и явно скучал.

Зинуля хитро подмигнула приятелям и подошла к работнику бара.

— Пусто? — по-свойски поинтересовалась она.

— До вечера — «мёртвый час», не знаю, зачем меня с двух часов открывать заставляют, — грустно проговорил бармен.

— А свежевыжатые соки имеются? — спросила Князева.

— Апельсин, яблоко, морковь, — заучено отчитался Толик.

— Годится, — улыбнулась Зинуля. — Сделай нам по большому стакану микса, и мы готовы стать твоими посетителями.

Не сказать, чтобы Толик обрадовался, но, натянув на лицо дежурную улыбку, вернулся к барной стойке.

Приятели выбрали столик около окна и, разместившись в креслах, вспомнили, что не прихватили бумагу и ручку.

— Сейчас сгоняю в номер, — без энтузиазма вздохнул Моршин.

— Добрый день, молодые люди, — в салон вошёл Герман Блюм.

Удивлённый Толик вытянулся по стойке смирно.

Главврач усмехнулся и, глядя на напуганного бармена, направился прямиком к единственному занятому столику.

— А я, собственно, вас, Зинаида Львовна, разыскиваю. Думал в столовой застать, но мне подсказали, что вы в баре…

Нил умышленно засунул руки в карманы, чтобы избежать мужского приветствия, Эмма отвела глаза в сторону, а Зинаида изобразила на лице полное равнодушие.

— Не в моих правилах замалчивать инциденты… — начал Блюм. — Вчера у меня не получилось принести извинения лично, поэтому сегодня, как только освободился, решил исправить ситуацию. Зинаида Львовна, вы же понимаете, что в жизни всякое бывает, и такие неприятности, к сожалению, тоже встречаются… В общем, случай, конечно, произошёл вопиющий, но я рад, что вы воспользовались нашим сертификатом, — он выразительно посмотрел на Шталь. — Я правильно пониманию, что зла на наше учреждение вы не держите? И жаловаться по инстанциям не станете?

Зина молчала. Строить из себя оклеветанную жертву не имело смысла, так как «презентом фирмы» на бесплатное размещение она воспользовалась. Получается, косвенно подтвердила, что конфликт исчерпан. Но «уколоть» главврача возможности не упустила.