Дело №2

Мне это надоело. Я встала, бросила на стол десять долларов и пошла к выходу. Стейси что-то кричала мне вслед, но я уже не слышала, так как кафе было небольшим, и я успела выйти до того как она опомнилась. То, что Стейси была не при чем, сомнений у меня на было. Украли ли у нее ключи с умыслом или она их просто потеряла, выяснить мне не удалось. Из намеченного плана осталось поговорить с Креченским, и я поехала к нему домой. Припарковав машину, я набрала номер, которым меня снабдила Люся.

— Слушаю, — услышала я хриплый голос.

— Здравствуйте, Володя! — бодрым голосом по-русски сказала я.

— Вы, наверное, Дженни? — не здороваясь, спросил тот.

— Да, — ответила я и сказала, что буду признательна, если он найдет время ответить на мои вопросы.

— Спрашивайте.

В голосе его, как мне показалось, были безразличие и усталость.

— А не могли бы мы с Вами где-нибудь встретиться?

— Где?

— Я могла бы зайти к Вам. Я как раз у Вашего дома.

Если бы Володя был американцем, я бы никогда на такое не отважилась, но он был русским и тут же согласился.

Я вышла из машины и пошла к дому. Перед тем как постучать в дверь, я обернулась. Если бы Паула была жива, она обязательно бы меня запеленговала, но Паулу убили, возможно, отчасти и по моей вине. Невеселые мои мысли прервал Володя, который открыл мне дверь, не дождавшись стука.

— Проходите, — пригласил он.

Я вошла.

Мы расположились в столовой, той самой, где красивый стол был покрыт яркой клеенкой.

— Хотите чаю? — спросил Володя.

Я согласилась, и он ушел на знакомую мне кухню, откуда принес поднос с разномастными чашками, заварочным чайником и сахаром.

— Я только что себе заварил, — пояснил он. — Спрашивайте.

Я была признательна ему за то, что он не рассыпался благодарностями за свое освобождение. По большому счету, я все равно была не при чем.

— Володя, простите меня заранее, но мои вопросы будут несколько резковаты.

Он усмехнулся и повторил:

— Спрашивайте.

— Вы знали, что у Софьи кто-то есть?

Он покачал головой.

— А она знала про Анну?

— Выходит, что знала, — ответил он.

— Скажите, а где, по-Вашему, она могла познакомиться со своим…, -я замялась, подбирая подходящее слово.

— Хахалем? — помог мне Володя.

— Ну да.

— Да кто ж ее знает? Это адвокат ее убил?

— Не знаю, — честно призналась я.

— А деньги нашли? — без интереса спросил он.

— Нет.

Он вздохнул и замолчал, обхватив чашку руками.

— Куда ходила Софья?

— То есть? — не понял он.

— Ну, чем и как она жила? На работу она, как я поняла, по часам не ходила, но как-то же она заполняла время?

Он пожал плечами.

— Кто ее теперь знает?

— И все-таки? Может, в церковь или в спортзал, или еще куда-нибудь? — старалась я помочь ему.

— Не знаю, — бросил он. — Хотя, знаешь, вроде куда-то она ходила на гимнастику, но потом бросила.

— Куда?

— Кабы я знал.

— А когда она туда ходила?

— По весне, по-моему, начала, но потом бросила.

— Почему?

— Не знаю.

— А бухгалтером она была хорошим?

— Да ничего. Все вовремя делала.

— Вы кого-нибудь подозреваете?

Он вздохнул и покачал головой.

— Спасибо тебе, — неожиданно произнес он.

— Да не за что особенно, — усмехнулась я в ответ.

— Раз выпустили, значит есть за что, — резонно заметил Володя.

Спрашивать его больше было не о чем. Я допила чай и стала прощаться. Мне было не по себе. С одной стороны, я не чувствовала себя виноватой перед ним, даже, казалось, наоборот, мое расследование вызволило или позволило вызволить его из тюрьмы, но во взгляде его, походке, манере говорить было что-то такое тяжелое, что поневоле становилось неловко и грустно.

Я уже открывала дверь, когда он неожиданно громко произнес:

— Не знаю, может, тебе это поможет.

— Что? — насторожилась я.

— Да, она как-то сказала мне, что там, ну в секции ихней, много мужиков.

— Вы имеете в виду клуб или спортзал, где Софья занималась гимнастикой?

Он кивнул.

— А зачем она Вам про мужиков говорила? — удивилась я.

— Да хотела меня в это дело втянуть. Они там еще какой-то хиромантией занимались?

Я еще больше удивилась, поскольку само слово «хиромантия» было не из Володиного лексикона, и потом хиромантия с гимнастикой у меня не сильно вязалась.

— И все-таки, не могли бы Вы мне помочь найти этот клуб?

Он пожал плечами.

— Да кабы я знал…

— А как она за него платила? Может по чековой книжке можно узнать? Или в банке по платежам?

Он снова вздохнул.

— Хорошо, я попробую…

— Володя, пожалуйста, постарайтесь! — начала убеждать его я. По его взгляду я поняла, что делать он особо ничего не собирается, а эта самая гимнастика с хиромантией были, с моей точки зрения, неплохой зацепкой.

— А знаешь, возьми-ка старые чековые книжки и разбирайся с ними сама, — заявил он вдруг.

Я сначала опешила, но потом согласилась. Он пошел наверх и вернулся с коробкой из-под обуви. — Здесь использованные книжки, не знаю за какой срок. В полиции вернули, — пояснил он. — Значит, они им не понадобились. Может, ты чего найдешь.

Я взяла коробку, поблагодарила, пообещала вернуть и стала спускаться с невысокого крыльца.

— Да не надо мне это, — бросил он и добавил:

— Звони, если что.