Дело №2

Воскресенье началось поздно и пасмурно. Местный телевизионный канал из-за отсутствия новостей во всю обсуждал погоду на ближайшие сутки или двое — обильные снегопады, метели, туманы и небольшое похолодание. Я не думала, что ухудшение погоды скажется на количестве покупателей в воскресенье. Заставить американцев сидеть дома в выходной день и пропустить предрождественский шоппинг — дело, непосильное даже для критических погодных условий, а не то, чтобы какому-то снегопаду. Однако, лавку мы решили открыть часов в одиннадцать, поэтому после завтрака я отправилась в кабинет, чтобы привести в порядок мысли и наметить план дальнейшего расследования. Кроме того, нужно было подготовить нечто вроде отчета для моего клиента — Люси, которой, как я была абсолютно уверена, было в тот момент не до меня и до моих умозаключений. Люся рыскала по магазинам. Однако отчет все равно надо было набросать, и я достала из сумки тетрадь, в которою заносила все, что мало-мальски касалось расследования. Поломав голову и разложив как минимум с десяток пасьянсов на компьютере, я накропала отчет, смысл которого сводился к тому, что в результате проведенных мероприятий и опроса свидетелей наметилась новая линия расследования, а именно, поиск таинственного друга Софьи, с которым она коротала время в выходные дни. Я распечатала отчет, еще раз его перечитала, нашла и исправила несколько ошибок и, в конце концов, отправила Люсе по электронной почте. Звонка от инспектора, который пообещал мне проверить алиби нотариуса и страхового агента, я в воскресенье не ждала, а больше мне делать было нечего. Подумав, я решила, что, не зависимости от результатов проверки полиции, попробую еще встретиться и поговорить с секретаршей нотариуса и Жилем Хэннингом. Выгнать они меня, конечно, могли, но такая уж работа. Просмотрев еще бумаги по лавке, я пошла на кухню, откуда доносился запах кофе. Алик перед открытием лавки решил немного подкрепиться и готовил омлет. Я омлеты терпеть не могу, но кофе с удовольствием выпила. Коту тоже пришлось насыпать сухариков, поскольку есть под его пристальным взглядом и громкое мурлыканье было невозможно.

* * *