Delicate (ЛП)

Никогда не думала, что произнесу это. Когда папа сказал мне в мой первый день первого курса, чтобы я «не приближалась слишком близко к тому белобрысому», я подумала: «Вот еще!». Тогда Скорпиус был тощим клоном Драко с острым лицом и был немного похож на крысу. Да он и был таким следующие несколько лет, пока на четвертом курсе не начал внезапно встречаться с девчонками. Это стало в некоторой степени шоком — ведь ему было всего лишь четырнадцать. Но лицо уже не казалось таким заостренным… а наоборот, приобрело совершенные черты. Он стал меньше похож на отца, и гораздо больше на мать. Ну, думаю, он, и правда, больше похож на мать всем, кроме волос: ведь его мама жгучая брюнетка, а Скорпиус платиновый блондин. А затем он резко вырос, и стал совершенно другим человеком, совсем не тем, от которого папа мне настоятельно советовал держаться подальше.

И теперь я его девушка.

Решив, что я слишком счастлива, чтобы продолжать и дальше валяться в постели, я вылезаю из кровати и принимаю продолжительный горячий душ, размышляя о том, насколько идеальной стала моя жизнь. Я никогда больше не буду зацикливаться на негативе, не буду циничной, саркастичной, пессимистичной Розой Уизли. Теперь я официально люблю жизнь. Стакан наполовину полон, гиппогриф наполовину птица, Джеймс недоумок… а я влюблена!

И чтобы как-то отметить это событие, я громко пою «Я так взволнована», совершенно не беспокоясь о том, что могу перебудить весь дом. Они пили и танцевали так много, что я совершенно не ожидаю увидеть кого-нибудь из них раньше обеда.

После того, как я завершаю утренние процедуры — уверена, что использовала всю горячую воду в доме, — я выпрыгиваю (ну, вы знаете, как это у меня получается) из душа и одеваюсь. Лили все еще дрыхнет без задних ног, но это совершенно неудивительно, если учесть, что она пришла около шести утра, пробродив всю ночь по сельской местности с Лорканом. Мне не видно лица Дом, так как ее спутанная грива волос полностью его закрывает, но громкий храп говорит мне, что она по-прежнему крепко спит. Она пыталась провести Марка в комнату прошлой ночью, но дядя Билл застукал ее за этим занятием. Шрамы на лице придают ему гораздо более устрашающий вид, чем есть на самом деле, так что Марк не посмел прокрасться в нашу спальню после того, как Билл ушел, к вящему разочарованию Дом.

Я тихо покидаю спальню, и пока пытаюсь как можно тише закрыть нашу дверь, дверь в комнату Ала и Скорпиуса распахивается. Я замираю от волнения — вдруг это мой парень? — но потом разочарование захлестывает меня с головой, ведь на пороге стоит всего лишь мой глупый кузен. Мой глупый, страдающий от похмелья кузен.

— Утречка, Альбус! — ухмыляюсь я ему. Он без очков, поэтому подслеповато прищуривается, чтобы разглядеть меня, и проводит рукой по очень грязным волосам. И выглядит он хуже некуда.

— Рыжая, — в отместку он использует мое прозвище.

— Где твои очки?

Он поднимает их вверх — и они распадаются на две половинки.

— Как тебя угораздило? — издеваюсь я.

— Уснул в них, — ворчит он.

— Ну так почини их, — пожимаю я плечами. — Мы выучили чертово Репаро на первом курсе.

— Я не могу, — говорит он, — мне все еще шестнадцать, помнишь?

О да, совершенно забыла об этом.

— Конечно, ведь ты до сих пор ребенок, — покровительственно ухмыляюсь я и, вытянув палочку, чиню его очки.

— Спасибо, — благодарно ворчит он (или, по крайней мере, я воспринимаю его ворчание именно так), и мы идем вниз по лестнице, чтобы позавтракать.

Все же кто-то встал еще раньше нас: бабушка, мама, Джинни, Перси, Гарри и Флер, но большинство продолжают спать. Мама, пусть она и легла спать позже всех, выглядит хорошо. Перси же наоборот выглядит так, словно и глаз не сомкнул.

— … Честно! Ему уже сорок пять, когда же он вырастет? — хмурится дядя Перси, протирая очки рубашкой. — Знаешь, он просто как дядя Биллиус.

Он может говорить так только об одном человеке.

— Угомонись, Перси, — вздыхает Джинни, смотря на старшего брата. — Джордж просто пошутил.

— Пошутил? — кричит Перси. — Ты называешь шуткой — подложить мне в постель шесть мышей, а в карманы налить соус? Сомневаюсь, что Одри сможет оправиться от шока… И что-то я не слышал, чтобы кто-то смеялся!

— Я смеялся, — бормочет Гарри себе под нос, а мама делает вид, что ей что-то срочно надо найти в шкафу, чтобы Перси не увидел, как она хихикает.

— У него вечно шуточки, да? Знаешь, думаю, что он еще хуже, чем был дядя Биллиус, когда подмешал что-то в напитки!

Перси произносит «дядя Биллиус» таким тоном, словно это страшное оскорбление, но я прекрасно знаю, что Джордж будет даже рад, что его сравнили с дядей. Дядя Биллиус умер прежде, чем я родилась, но лицо папы всегда светится восхищением, когда он говорит о нем. «Он был душой компании», — так всегда говорит папа. И особенно гордится тем, что был назван в его честь.

— Доброе утро, дорогие, — приветствует нас с Алом бабушка Молли, заметив, как мы входим на кухню.