Я смотрю на мои новые часы — два часа дня. Встаю с кровати и осматриваюсь. Спальня в два раза больше, чем у меня дома. Я чувствую, что страшно не соответствую окружающей меня обстановке. Ковры, стены, кровать и шкафы красивого кремового оттенка… абсолютно совершенного оттенка. Ничего не кажется лишним. На противоположной стене висит портрет тети Флер и Габриель, но они неподвижны.
Открывая дверь спальни, думаю, что Виктуар и Дом, вероятно, где-то этажом ниже. Спускаюсь по лестнице, но не могу найти комнаты, где они расположились. Тогда я спускаюсь по другой лестнице на первый этаж. Кухня находится в задней части дома, и кажется все (за исключением Виктуар и Дом) здесь собрались.
— Роза! — вскрикивает мама, увидев меня. — С днем рождения!
Она протягивает мне маленькую коробочку, похожую на ту, что мне дал папа. Открываю и замираю — там лежат серебряные часы, такие же прекрасные, как и золотые часы отца. Дерьмо.
— Что это? — спрашивает мама, беря меня за запястье и изучая часы.
— Э-э… папа подарил…
Я чувствую себя такой виноватой, хотя и не вполне понимаю, с чего бы мне чувствовать себя виноватой. Мама выглядит обиженной. И папа, который находится на другой стороне кухни, тоже выглядит слишком обиженным.
— О, — слабо произносит мама, — может быть, я тогда заберу их обратно…
— Нет! — вскрикиваю я, пытаясь запрятать часы куда-нибудь. — Я могу носить серебряный часы, когда буду надевать серебряные украшения, а когда буду надевать золото — папины часы. Мне они очень нравятся!
Пожалуйста, пожалуйста, не заставляйте меня выбирать.
Мама кивает, улыбаясь краем рта. Папа смотрит в сторону, словно он ничего не слышал. Тедди ободряюще мне улыбается и подмигивает. Может ли обстановка стать еще более неловкой?
— И теперь у меня на заднице этот странный нарост, — начинает Джеймс, пытаясь снять напряжение.
М-да… оказывается, может.
Я незаметно выскальзываю в сад спустя несколько минут. Ну, видимо, не так уж и не заметно, раз Тедди выходит следом за мной. И выглядит при этом определено неловко.
— Роззи, — улыбается он, — у меня тоже приготовлен для тебя подарок.
И он протягивает мне еще одну небольшую коробочку.
— Если это еще одни проклятые часы…
— Не они, — смеется он.
Это ожерелье. Золотое ожерелье с маленькими сапфирами, и оно должно быть стоит целое состояние.
— Красивое, — признаю я. — Но Иисусе, Тэд, ты должно быть почку за него продал, оно ведь стоит уйму денег!
— Мне ничего не жалко для моей любимой Уизли! — усмехается он, а я только приподнимаю в ответ бровь. — Виктур не считается, она уже почти Люпин, — быстро добавляет он.
В целом, это хорошо, что Тедди предпочел меня Дом, своей будущей свояченице. Но от того, что он назвал Виктуар «почти Люпин» мне становится… грустно? Я не знаю, но это странно в любом случае. После всех тех лет, когда я писала «Миссис Роза Люпин» в своем дневнике, мне становится по-детски обидно, что это моя кузина станет «Миссис Виктуар Люпин». Но, надеюсь, мой день тоже придет и я стану…
Слова «Миссис Роза Малфой» пронзают мой мозг, и я энергично трясу головой, чтобы их прогнать. Просто великолепный выход — выйти замуж за парня, который даже не хочет с тобой разговаривать! Не то, чтобы мне сильно хотелось выйти замуж за Скорпиуса, или если по каким-то мне неведомым божественным причинам я все же выйду за него замуж, сомневаюсь, что сменю фамилию. Никто не захочет быть Малфоем.
Мы с Тедди остаемся на улице, подальше от того безумия, что творится в доме. Мы можем смутно слышать, как кричат друг на друга Дом и Виктуар.
— Похоже, Дом ненавидит платье невесты, — поясняет мне Тедди. — Так что Виктуар сейчас слегка в ярости и допытывается, почему, черт возьми, Дом обвела его в каталоге, раз оно ей не понравилось.
— О, — отзываюсь я. Мне правда все равно, что там с платьем. Я в любом случае буду выглядеть глупо. — О! Ребенок шевельнулся!
— Ты не против? — спрашивает Тедди, кладя руку мне на живот, чтобы почувствовать толчки. — Ничего себе. Это чертовски удивительно, Роза.
— Это чертовски раздражает, — вздыхаю я. — Как правило, он толкается в самое неподходящее время. И кабинет Зельеварения является его самым любимым местом в школе!
— Может быть, он желает тебе счастливого дня рождения? — предполагает он.
— Не будь таким наивным, — я легонько отвешиваю затрещину его синеволосой голове. — Он просто хочет сэндвич с джемом и луком!
— Джем и лук? — спрашивает Тедди, и его лицо кривится в гримасе отвращения.
— Не смей меня осуждать, Люпин!
— Ну, думаю, мы сможем организовать тебе сэндвич с джемом и луком…
Он обнимает меня за плечи и мы идем к дому. По пути я замечаю Скорпиуса, хмуро смотрящего в окно. Что за проблемы у этого парня?