Дельфания

— Может быть, не надо, Дельфи? — взмолился я, на сегодня мне уже достаточно аттракциона с полетами.

— Никаких полетов! — заключила торжественно она и подняла палец. — Только еще один небольшой фокус.

— Ну, хорошо, — сдался я. — Только маленький и не страшный.

— Совершенно маленький и нисколько не ужасный, — произнесла Дельфания и потянула меня за рукав. — Пойдем со мной.

— Хорошо, но только не улетай, — двигаясь за Дельфанией, пробурчал я.

— Видишь вон тот камень? — спросила Дельфания, указывая рукой вперед.

Я всматривался туда, куда она показывала, и увидел темный, гладкий камень, лежащий в трех метрах от моря, наполовину врытый в гальку. Дельфания подняла правую руку, распрямила ладонь и направила, как я догадался, невидимый луч тонкой энергии, исходящий из ее ладони, на камень. Я пристально вглядывался в камень и вновь, как и несколько минут назад, когда Дельфания поднялась в воздух, мурашки поползли у меня по спине — камень шевельнулся! Я сделал несколько шагов вперед, как бы до конца не веря в такую возможность и думая, что мне просто показалось, но тут камень оторвался от своего ложа, галька, которая уплотняла его нижнюю часть, ссыпалась в образовавшуюся лунку с характерным шумом. Мой взор прилип к висящему предмету, будто это был не камень, а неопознанный летающий объект. Вот он поднялся еще выше, а потом полетел в сторону моря, пока я не перестал его различать в темноте. А затем раздался всплеск и появилось белое пятно, я догадался, что камень рухнул в воду.

Через полчаса мы были в палатке. Я лежал на спине, положив голову на руки, с закрытыми глазами. Дельфания сидела рядом и гладила меня твердой, но нежной ладонью по волосам и лбу.

— Дельфи, ты ведьма? — спросил я каким-то не своим, охрипшим голосом.

— Ты меня боишься?

— Нет, но иногда я вдруг чувствую, что между нами какая-то бесконечная пропасть. И тогда я понимаю, что мы с тобой люди из разных миров, и мне становится трудно.

— Нет, Вова, мы с тобой из одного мира, просто некоторые вещи для тебя пока непонятны и потому вызывают чувство ужаса. А на самом деле нет ничего сверхъестественного, а есть лишь уровень познания.

— Хорошо, я согласен, но все-таки объясни, как тяжелые предметы, в том числе и тело, становятся легкими, летающими.

— Тебе, наверное, когда-нибудь снилось, что ты летаешь?

— Конечно, и даже не так редко, — оживился я, приподнялся, всматриваясь в лицо Дельфании, которое было едва различимо. — Причем интересно то, что во сне я как бы знаю, как летать. Я делаю какое-то внутреннее усилие и начинаю взмывать вверх, а порой даже снится, что преподаю в школе полетов и даже выступаю на соревнованиях по виртуозности парения. А иногда поднимаюсь так высоко, что город внизу превращается в небольшое светлое пятно. Дух захватывает, ужас и восторг! И чувство полета настолько прекрасно, что невозможно передать.

— Ну, вот видишь! — произнесла радостным голосом Дельфания, потому как понимала, что сегодня немало шокировала меня своими способностями. — В древности люди умели не только летать по воздуху, но жить в воде и проходить сквозь твердые предметы, быть невидимыми, и память об этом хранится в твоих генах и в генах любого человека. Нужно только вспомнить то, что очень крепко забыто.

— Дельфи, но ведь это только сон, какое отношение это имеет к реальности?

— А такое, что ты попробуй наяву вспомнить то чувство, с которым ты во сне отрываешься от земли, пробуди в себе то усилие, какое ты предпринимаешь для полета; и сконцентрируйся на нем.

— Тогда я могу взлететь?

— Естественно! Человек своим сознанием может изменить направленность энергии, и тогда предметы теряют свой вес. Ведь вес — всего лишь сила притяжения земли, но ведь есть и другие силы притяжения — солнца, звезд, галактики. Чем более духовной жизнью живет человек, тем более легким делается, потому что он тянется к небу, солнцу, звездам, Богу и становится под сень высших сил и энергий. Потому святые во время горячей молитвы порой теряют вес и взмывают в воздух. После смерти душа праведника за время чистой и доброй жизни такую обретает легкость, что она без усилий улетает в небеса. Душа же грешника, напротив, становится тяжелой, как камень, и погружается внутрь земли, где бушует огонь, который переплавляет все грехи, пороки, чтобы вновь сделать душу чистой.

— Я слышал о том, что американские ученые определили вес души, — сказал я. — Но это касается человека, а каким образом неодушевленные предметы, камни, например, можно сделать невесомыми?

— На самом деле, Владимир, во вселенной нет неодушевленных предметов, даже у камня есть свое сознание. Нужно направить на него концентрированный луч энергии, который как бы меняет сознание камня, то есть перенаправляет его в высшие, божественные потоки энергии, и тогда он станет легким. Таким образом древние строили мегалитические сооружения.

— Я вспомнил такой трагический случай, когда ребенка придавила бетонная плита и мать сумела приподнять ее и спасти ребенка, хотя эту плиту мог сдвинуть лишь подъемный кран.